Читать книгу - "Зависть - Сандра Браун"

— Я твой редактор, и мне не нужны сюрпризы.

— Во-первых, ты пока еще не мой редактор, — возразил Паркер. — К тому же, как я успел заметить, ты в первую очередь читатель и только потом — редактор. Вот почему я решил использовать тебя как барометр — прибор, который показывает, насколько хорошо то, что у меня получается. А во-вторых, я предпочитаю тратить силы на настоящую работу, а не на написание глупых планов, которые все равно никому не нужны. Кроме того, неожиданные повороты сюжета делают книгу только увлекательнее, разве не так?

— Ради всего святого, Паркер, не спеши! От этого выиграешь не только ты, но и я!

— Я и не собираюсь.

— Ты говоришь совсем как Тодд!

— Тодд?!

— Да. — Марис подошла к столу, на котором оставила прочитанную ею часть рукописи. — Кажется, это было в шестой главе… Нет, в седьмой. Помнишь сцену между ним и Рурком? Тодд жалуется приятелю, что Хедли предложил ему изменить характер отношений главного героя с отцом, а Рурк отвечает, что проф в данном случае прав, хотя он и скотина… — Марис быстро перелистала страницы. — Вот, смотри, страница девяносто вторая… Тодд говорит: «Когда наш уважаемый профессор сам напишет роман, он может делать со своими героями все, что угодно, но эти герои — мои. Я их создал, я знаю, что творится у каждого внутри, и не собираюсь изменять их в угоду профессору Хедли — нет, не собираюсь!»

Марис посмотрела на Паркера. Тот пожал плечами:

— Пусть Тодд говорит за меня, если тебе так больше нравится.

— Ну и упрям же ты!

Несколько секунд они сердито таращились друг на друга и молчали. Наконец Паркер спросил:

— Ну как, хочешь послушать, что я успел написать за те несколько часов, пока ты пряталась от меня во флигеле?

— Конечно, хочу, — ответила Марис, стараясь не обращать внимания на сарказм. — Очень… Постой-постой, ты, кажется, сказал — «послушать»?

— Будет лучше, если я тебе прочту этот кусок вслух, поскольку он еще не доведен до ума. Я писал быстро, так что там наверняка много огрехов — например, я не особенно затруднял себя расстановкой заглавных букв, запятых и прочего… Короче говоря, садись и слушай.

Марис села на подушку, брошенную на сиденье одного из плетеных кресел, и, сбросив сандалии, поджала ноги под себя. Паркер подкатился к ней поближе, поставил колеса на тормоз и поправил абажур настольной лампы таким образом, чтобы свет падал на страницы.

— Я последовал твоему совету, Марис, и разработал тему единственной настоящей любви Рурка. Этот эпизод — один из самых важных. Дело происходит вечером того же дня, когда Рурк опоздал к Хедли. Конечно, профессор в конце концов смягчился и назначил ему новую консультацию после Дня благодарения. Сразу после этого Рурк отправился в общежитие, спихнул приятеля с подвесной койки и, как ты и хотела, принялся вправлять ему мозги. Они подняли такой шум, что пришлось вмешаться соседям по общаге. В конце концов их разняли. Рурк разбил Тодду губу и расквасил нос. Тот осознал свою ошибку и принес приятелю извинения.

— В самом деле?..

— Да, он так поступил. Тодд заявил, что хотел разыграть Рурка, а о последствиях не подумал. По его словам, он не ожидал, что старый зануда окажется таким пунктуальным. Тодд думал — Хедли как следует проберет Рурка за опоздание, а потом все пойдет своим чередом.

— И его извинения были искренними?

— У нас пока нет оснований считать иначе, не так ли?

— Пожалуй…

— Итак, Рурк выслушивает объяснения Тодда и принимает его извинения, однако он все еще зол, как тысяча чертей. Настроение у него, во всяком случае, препаршивое. И вот он звонит своей девушке и назначает ей свидание. Сначала она отказывается, но Рурк говорит, что у него был неудачный день и что он действительно хочет ее видеть.

— Понятно. Рурк в поисках мягкого теплого женского плеча…

Паркер пристально посмотрел на нее.

— Примерно так… — Паркер перевернул несколько страниц и бросил их на пол. — Этот переход ты сможешь прочесть потом, если тебе интересно. Кстати, девушку я назвал Лесли.

— Мне это имя нравится больше, чем Кэти…

— Рурк повез ее в кафе для автомобилистов и заказал картофельные чипсы с перцем и вишневый лимонад.

— Да он шикует, этот твой Рурк!

— Послушай, не надо ехидничать, ладно? В конце концов, парнишка не какой-нибудь сынок преуспевающего издателя, а обычный бюджетный студиозус. К тому же — хотя тебе, возможно, это покажется странным — он любит картофельные чипсы с перцем и вишневый лимонад!

— Извини. Продолжай, пожалуйста!

— После того как они перекусили, Рурк повез Лесли к озеру. Там он остановил машину на берегу и выключил радио — почему-то ему показалось, что тишина больше подходит к данному случаю. Та-ак, как это у меня?.. Вот: «Тишина, окружившая его, была мягкой, плотной и успокаивала, как материнская грудь. Сегодняшний день был до краев наполнен суетой, неприятными сюрпризами и переживаниями, но труднее всего оказалось совладать с разочарованием. А разочаровался Рурк не только в своем лучшем друге, но и в себе самом…»

— Неплохо, — похвалила Марис.

— Спасибо… — рассеянно отозвался Паркер, продолжая быстро листать страницы. — «…Погруженный в свои мысли, он не сразу обратил внимание, что девушка тоже была не похожа на себя. Она казалась угнетенной, задумчивой, хотя обычно Лесли излучала оптимизм и веселье. Очевидно, подумал Рурк, его мрачное настроение передалось и ей. В кафе они говорили о…» Словом, о всяких пустяках. Это ты тоже прочтешь сама, ладно?

Паркер перевернул еще страницу и принялся водить пальцем по строкам, ища нужный абзац.

— Ага, вот… Слушай!..

— Я слушаю.

— «Полная луна висела над самым горизонтом. Колеблющаяся лунная дорожка протянулась почти от берега до берега, но свет луны был холоден. На противоположной стороне озера темнел густой лес. Ночь выдалась безветренной, и со стороны леса не доносилось ни звука. Высокое звездное небо дышало близкими заморозками».

— Мне нравится, — снова сказала Марис.

— Чтобы не тратить зря времени, достаточно сказать, что Рурк и Лесли испытывали непонятную неловкость и поэтому говорили мало. Лесли не спросила, куда они едут; за весь путь от кафе она даже не пукнула… господи, неужели я такое написал?! — спохватился Паркер и, достав из кармана рубашки красный карандаш, что-то вычеркнул в рукописи. — …Но довольно скоро ее молчание начало действовать Рурку на нервы. Он спрашивает себя, о чем она может думать… — С этого места Паркер снова стал читать:

— "Рурк терпел до тех пор, пока ему не стало казаться — он больше не вынесет этого молчания.

— О чем это ты все время думаешь? — спросил он раздраженно.