Читать книгу - "Погоня - Клайв Касслер"

— Ты совсем дурак, если думаешь, что можешь задержать меня, — высокомерно заявил Кромвель. — У тебя нет для этого полномочий и ордера на мой арест. Как только мы вернемся в Сан-Франциско, мои адвокаты потребуют, чтобы меня освободили. Я оставлю в дураках детективное агентство Ван Дорна и буду свободен, как птица. Затем открою целый ряд дел, которые уничтожат твое агентство, утопив его в океане скандалов.

Кромвель сидел прикованный к огромному дивану в центре вагона-гостиной. Его запястья, ноги и даже шея были в стальных оковах с пенями, присоединенными к кольцам в полу передней багажной секции вагона. Ему не оставили ни одного шанса. Четыре агента Ван Дорна, вооруженные с головы до ног, из офиса Лос-Анджелеса сидели на расстоянии менее десяти футов от бандита и держали на коленях заряженные обрезы с взведенными курками.

— У тебя будет возможность продемонстрировать свое высокомерие перед парнями в городском зале суда, друг мой, — сказал Белл. — Но свободно ты сможешь пройти только расстояние, которое проходит свинья до мясной лавки.

— Я ни в чем не виновен, — сказал Кромвель, словно это было очевидно. — Могу доказать, что меня и близко не было к тем банкам, где совершены ограбления. Где твои доказательства? Где твои свидетели?

— Я сам свидетель, — ответил Белл. — Я узнал тебя, когда ты, переодетый женщиной, появился в Теллуриде, перед тем как ты выстрелил в меня.

— Ты, мистер Белл? Какой суд в Сан-Франциско примет твои свидетельские показания? Это будет настоящим фарсом. У тебя нет ничего, чтобы предъявить обвинение, и еще меньше, чтобы признать меня виновным.

Белл коварно улыбнулся Кромвелю.

— Я не единственный свидетель. Существуют и другие в городах, где ты совершал убийства. Эти люди смогут опознать тебя.

— В самом деле? — Кромвель откинулся на диване, словно его ничто не волновало в этом мире. — Из всего того, что я прочитал о бандите Мяснике, следует, что он во время преступлений преображался до неузнаваемости. Так каким же образом его можно опознать?

— Подожди — увидишь.

— У меня огромное влияние в Сан-Франциско, — сказал Кромвель уверенным тоном. — Я вложил огромные средства в выборы судей верховного и федерального суда, председательствующих в зале заседаний. Они мои должники. То же самое относится и к добропорядочным гражданам Сан-Франциско. Даже если тебе удастся довести мое дело до суда, ни один суд присяжных не вынесет мне обвинительного приговора, приняв во внимание многие тысячи долларов, которые я потратил на них.

— Ты слишком рано говоришь об этом, — сказал Белл. — На слушание твоего дела пришлют федерального судью из Вашингтона, придут в движение все судебные округи городов, где ты не стал любимцем публики.

— Могу позволить себе пригласить лучших адвокатов страны, — надменно продолжал Кромвель. — Ни один суд, независимо от того, какой судья занимает председательское кресло, никогда не вынесет обвинительный приговор за преступления, по которым собрано так мало доказательств, а тем более при моей репутации человека, любимого бедняками и бездомными Сан-Франциско.

Лицо Бронсона потемнело от отвращения. Он собрал всю силу воли, чтобы сдержаться и не ударить Кромвеля кулаком в лицо.

— Расскажи об этом семьям жертв, которых ты так хладнокровно застрелил. Расскажи им, как деньги, которые ты украл, пошли на то, чтобы обеспечить тебе роскошный образ жизни банкира в особняке на Ноб Хилл.

Кромвель бесстыдно улыбнулся и ничего не ответил.

Поезд замедлил ход. Бронсон подошел к окну и выглянул.

— Мы прибыли в Санта-Барбару. Машинист, вероятно, остановится, чтобы набрать воды.

— Мне нужно сходить на станцию, — сказал Белл. — Есть одно небольшое дело.

Как только поезд остановился, Белл спрыгнул со ступенек вагона на платформу и быстро исчез в здании станции. Спустя десять минут, когда машинист дал свисток, предупреждающий об отправлении, Бел снова поднялся в вагон.