Читать книгу - "Американское сало - О. Воля"

Американське сало – сало номер один у свiтi.[59]

Госдума России поручила российской делегации в ПАСЕ инициировать рассмотрение вопроса о нарушении демократических норм в Украине, сообщает агентство «Регнум».

Алла работала день и ночь на своем ноутбуке, принялась собирать новый материал, и чем более она углублялась в работу, тем большее возмущение, разочарование и уныние охватывало ее.

Иной раз ей казалось, что окружавшие ее люди просто надышались какого-то газа и временно сошли с ума.

Просматривая за завтраком местные газеты и журналы, Алла с чувством боязливого недоверия – не разыгрывают ли ее и здоровы ли те люди, что писали эти статьи для этих газет, – узнала из прочитанного, что украинцы произошли совершенно от иных древних народов, от более европейских и более развитых умственно, нежели русские, и по отношению к недоразвитым русским украинцы всегда исторически выступали в качестве неких цивилизаторов. Оказывается, это древние предки украинцев научили древних предков русичей слезть с деревьев, прикрывать наготу и не есть сырого мяса. Особенно произвела на Аллу впечатление статья некоего доктора исторических наук, по которой пришедшие из Новгорода и завоевавшие Киев племянники Рюрика Аскольд и Дир на самом деле были запорожскими казаками, которых кликали Асколькой и Дирком, откуда потом и пошли фамилии Асколенко и Диренко.

– Бред какой-то! – буркнула Алла, отбрасывая газеты.

Но бред только начинался.

Все основные впечатления от угоревшей оранжевым угаром Украины были еще впереди.

Так, когда она обратилась в пиар-службу Верховной Рады с заявлением о продлении ее аккредитации, Алле предложили переписать заявление по-украински.

– Вы же пишете бумаги на английском, когда отдаете в консульство просьбу о выдаче американской визы, – с высокомерным назиданием, словно школьнице, выговорила Алле юная чиновница, – и вообще, вам, русским, следует поучиться европейскости, когда приезжаете в Европу, – добавила чиновница.

Но вконец доконала Аллу вечеринка в хард-рок кафе.

– Ты из Москвы? – сразу, без церемоний переходя на «ты», спросил Аллу молодой мужчина, оказавшийся рядом за стойкой бара. – Смотри и учись, мы в авангарде, мы впереди, мы – Европа.

Мужчина был не один, с ним была полупьяная девушка. Она развязно хохотала, особенно над теми шуточками своего спутника, которые касались того, какие русские – тормоза и идиоты.

– Я с Винницы, – ответила девушка на вопрос Аллы. – Где учусь? В Винницком педагогическом.

– А на кого? – поинтересовалась Алла.

– Вообще поступала на русский язык и на русскую литературу, – придав лицу выражение некой разочарованной брезгливости, ответила девушка, – но теперь факультет, говорят, будут закрывать, я думаю перевестись на английский.

– А почему закрывать? Что? Русскую литературу в мире отменяют? – поинтересовалась Алла.

– Бред это все, – грызя фисташки, сказала девушка, – Гоголь – украинец, Толстой – украинец, Достоевский – поляк, Бабель, Шевченко, Булгаков – все с Украины, а где ваши русские-то?

– Вам всем еще придется потом приглашать наших менеджеров к вам в Москву и в Питер европейским порядкам учиться, – принялся пророчить спутник винницкой студентки, – мы вступим в НАТО, мы через год-полтора войдем в Шенгенскую зону, а вы будете сидеть в своей Москве, как и сидели при Иване Грозном.

Винницкая девушка громко смеялась.

– Да, у вас явно наблюдается прогресс, – иронично согласилась Алла, – еще вчера ты в Виннице подсолнечные семечки лузгала, а теперь вот до фисташек демократических доросла.

Алла бросила на стойку две пятидесятигривенных и вышла из бара.

В спину со сцены из динамиков неслись жесткие гитарные рифы и слова популярного гимна: «МЫ НЕ БЫДЛО, МЫ НЕ КАЗЛЫ!»

Наконец позвонил Николай, приехавший из командировки в Харьков, куда он ездил с Янушевичем.

– Ну как ты? Оклемалась? – поинтересовался он.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Алла.

– Ну, вообще. И, типа, здоровья и это, как ты со своими делами в Киеве? – промямлил Николай.

– Здоровье хорошее, дела нормально, – без эмоций ответила Алла.

– Может, встретимся сегодня вечерком? – закинул удочку Николай.

– Если ты, как и все вы тут, считаешь, что Украина должна доминировать, то встречаться не будем, – отшутилась Алла.

– Нет, я готов быть снизу, – в тон ей пошутил Николай.

Они встретились.

Природа всегда берет свое. Но наутро разругались уже не на шутку.

– Ты что? Тоже оранжевой белены объелся? Уже неадекватен? Не видишь, что вокруг происходит? – не выдержала Алла, когда Николай то ли в шутку, то ли всерьез сказал ей, что его нынешняя работа окрыляет его, потому как он – Николай – ощущает себя причастным к строительству новой истории, где роль Киева в новом европейском доме станет куда как важней роли Москвы.

– Мы будем для вас мостиком в свободную Европу, – сказал Николай.

– Это ты где такое слышал? – опешила Алла.

– Ну Виктор Федорович сказал… – не без гордости ответил Николай, – мы, Украина, станем мостиком для России, которая из-за своей негибкости без нас никак не сможет войти в общеевропейское содружество развитых стран.

– Это вы-то развитые, а мы недоразвитые! – взвилась Алла. – Это ты меня спасаешь и тянешь меня в рай, а я, дура, упираюсь? – задохнулась Алла от возмущения.

– Это в тебе говорит твоя русская имперскость! Вы не понимаете, не можете себе помыслить, как это кто-то, кроме вас, может быть… Это, в общем, ваши «имперские комплексы».

– Комплексы? Имперскость? А что плохого в имперскости? Ты, мужик, стал бы гордиться тем, что у тебя член маленький? Нет, ты стал бы комплексовать, если бы это так было! Вот и украинцы, когда были русскими и были в империи, были как бы мужики с большим имперским членом, а когда они сами из империи вышли, член себе подрезали, вот и появились у вас комплексы. Поэтому-то вы и хотите в Европу, прислониться к чему-нибудь большому, вернуть себе отрезанное мужское достоинство. Это у вас комплексы, а нам, русским, комплексовать нечего!

– Ты женщина, ты много не понимаешь, – с улыбкой, исполненной высокомерного достоинства, ответил Николай, – ты даже не знаешь, с какими людьми мне доводится общаться и какую информацию я имею.

– Вот и имей свою информацию, а ко мне больше не прикасайся, – подытожила Алла.

Их «межрасовый» роман дал трещину.