Читать книгу - "Где-то есть ты… - Елена Сокол"

– Вот, значит, кто такая эта Маша…

– Ты хочешь сейчас выяснять отношения? – спокойно спросил он, вытираясь полотенцем, – я с ней просто общаюсь как с другом.

– Да пошёл ты! – И хлопнула дверью.

Схватила сумку, поцеловала расстроенного Митю, застывшего с кружками кофе в руках, и выбежала из квартиры. Всю дорогу костерила себя на чём свет стоит. И ведь хорошо он баб разводит, сволочь! И ведь уси-пуси в каждой эсэмэсочке! Поэтому все и ведутся. В голове всё смешалось и вот-вот грозило взорваться.

Но спустя лишь неделю я уже снова была готова всё ему простить. Я так же бегала к нему на работу, так же исправно общалась и давала себя унижать. Словно шёл на повторе показ одного и того же плохого кино, которое никак не могло закончиться. Если бы кто-то спросил меня: «Ну как так?! Как можно позволить кому-то так издеваться над собой?», я бы ответила: «Не знаю! Полюбите, и тогда поймёте».

А ещё через неделю он, скептически разглядывая меня с ног до головы, заявил:

– Что-то ты пополнела, Ева!

– А что, – попробовала съязвить я, – твоя Маша – не такая? О, ну, она, наверное, стройняшка?

– Да, она стройная, – ответил он, улыбаясь.

Я убегала, обижалась, плакала, кричала, но всё же опять простила, когда он признался, что пошутил, и никакой Маши у него нет.

А как я стелилась и пыталась с ним не ссориться перед его днём рождения! И всё для того, чтобы он увидел, как оригинален мой подарок, чтобы понял, как много он сам для меня значит. И что из этого получилось? Пришла к нему на работу, подарила, попила чая, пару раз дала себя потискать и ушла. Как девушка по вызову. Никто и не собирался меня никуда приглашать. А зачем? По официальной версии, никто ничего и не справлял. Я понимала, что прохожу последнюю стадию унижения, но по-прежнему не могла себе отказать в любой возможности его увидеть. А этот идиот, как назло, по-прежнему при каждой встрече смотрел на меня восхищённо, тем самым давая мне напрасную надежду. Тупик!

Никто не мешал мне найти другого мужчину – достойного, надёжного, щедрого, – но как только я представляла, что Саша об этом узнает, отказывалась от этой мысли. Ведь если бы он узнал, то подумал, что я быстро забыла о нём. Значит, никаких серьёзных чувств у меня и не было. Подумал бы, что я, ветреная и легкомысленная, из-за него даже не страдаю. А ведь он должен знать, чёртов придурок, что я его до сих пор люблю. А-а-а! Ужас. Такими мыслями я и выносила себе мозг всё лето.

Я даже с Митей неделю назад поссорилась из-за Саши. Он просто крикнул мне в трубку, что устал про него слушать, что ему надоели все эти сопли, жалобы и рыдания. Сказал, что, если бы я хотела, давно бы сама всё прекратила. Попросил, чтобы отстала от него с этим бредом. И бросил трубку. На работе я закрывалась в кабинете и даже носа не показывала на кухню. Чувствовала, что скоро взорвусь. Нельзя же всё время жить на пределе. Это была наша с Митей первая ссора, и я даже не знала, стоит ли мне приходить, чтобы помириться.

С Антоном я почти не виделась – не хотела. Зато за это время наладились отношения с Марком. Я поняла, что у меня есть старые друзья, готовые поддержать в любой момент. Ведь когда-то мы неплохо ладили и проводили вместе много времени. Вот и этим летом несколько раз встречались, ездили отдыхать, могли просто поставить машину так, чтобы было видно весь город, и накачаться коньяком, рассказывая друг другу о проблемах. Я поддерживала его, пыталась давать советы, направляла. Сидя в его машине и глядя на огни города, мы не были начальником и подчинённым, мы были добрыми приятелями, чьи корабли прибила к берегу сильная буря.

На его единственную попытку поцеловать меня я просто улыбнулась и попросила Марика не портить то, что мы имеем сейчас. Он сжал мою руку и сказал, что бесконечно обожает, а я ответила, что благодарна за данную им мне путевку в жизнь. Странно, но не было во мне ни малейшего желания спать с каким-то другим мужчиной, кроме любимого.

А один раз ночью мы с Марком катались по городу, скупая шаурму и сладкую вату. Он позволил мне сесть за руль, как когда-то прежде. Я наконец почувствовала, что у меня есть хоть один близкий человек, которому нужна. В два ночи мы приехали забрать Женю из подпольного казино, где тот просаживал деньги в игровые автоматы и рулетку, зашли и остались.

Единственное, что помню это, как до утра кидала монеты в отверстия одноруких бандитов, нажимала кнопочки и весело визжала. Как мы с Женей снимали выигрыш, тут же брали ещё пиво и продолжали. Помню, как Марк потешался над нами, когда мы наперегонки бегали от одного автомата к другому. Он же затеял перепалку, отбивая от меня навязчивых кавалеров. Мне тогда жутко понравилось, что за меня заступились. В ту ночь я выиграла для них чёртову кучу денег, которую и обнаружила наутро в своём кармане. Видимо, именно Марик заботливо положил мне их туда.

Выпив тут же таблеточку от головной боли, я сходила, заплатила этими деньгами за квартиру и коммунальные услуги, мысленно поблагодарив своих добродетелей и пообещав себе больше никогда не заниматься подобными вещами. Уж слишком опасно азартные игры затягивали и манили. Целых два дня потом перед глазами стояли эти забавные ягодки: вишенки, лимончики, малинки, призывно машущие с экрана своими ручками под идиотскую музыку «ту-ту – ту-ту – ту-ту – ту!» Только после этого ко мне пришло осознание того, что я неумолимо качусь куда-то вниз, и моё времяпрепровождение не способствует поддержанию имиджа приличной молодой девушки. Всё это никогда не было моим, не было тем, к чему так стремилась. Я сама создавала себе глупую иллюзию весёлой беспечной жизни. Пришло время это прекратить.

– С днём рождения, – прошептала я Мите, который посреди шумной кухни ресторана над чем-то колдовал у плиты.

Он медленно повернулся ко мне и осмотрел с головы до ног. Я стояла перед ним, поставив руки на талию, в элегантном бежевом костюме, пиджак которого был расстегнут. А под пиджаком на мне была надета футболка молочного цвета, на которой в области груди был изображён смешной мультяшный повар с ножом, с которого стекает кровь. На нём был забавный поварской колпак, а рядом с поваром на нарисованной кухне повсюду были разбросаны части человеческого тела. Лицо его было небритым, перекошенным, а изо рта торчали три последних зуба. Всем видом повар показывал, что он очень доволен своей работой. Ниже рисунка шла надпись, которая гласила: «Мой лучший шеф-повар. Love you, Митя!»

Потратив около десяти секунд на изучение моей новой униформы, Митя подошёл и обнял меня. Все остальные захлопали в ладоши и начали выкрикивать поздравления в его адрес.

– Спасибо, – засмеялся он, – а я думал, что вы забыли. Я, вроде, и отмечать-то не собирался.

– Как бы не так! – возмутился Коля, подойдя к нему с тортом на подносе.

– У нас тут и шампанское для тебя имеется, – добавила Ая, доставая бутылку.

– Ты не сердишься на меня? – осторожно спросила я, присаживаясь на своё любимое место.

– С чего бы это? Нет. Конечно, нет! Давай, забудем об этом, – сказал Митя, возвращаясь к работе, пока ребята разливали шампанское по бокалам.