Читать книгу - "Голубая роза - Яна Темиз"

Она это или не она? Как бы узнать?

София проклинала тот день, когда она решила не вмешиваться в дела своих детей.

А ведь сколько лет она гордилась собой и была уверена в своей правоте! И рекламировала свою жизненную позицию! Пыталась убедить подруг и родственников, что детям нужно предоставлять максимальную свободу, не ограничивать их независимость, чтобы из них выросли полноценные, уверенные в себе личности. Она с малых лет поощряла самостоятельность дочери и сына, категорически отказывалась помогать им делать уроки («Это твоя работа, ее должен сделать ты сам, а не мы вместе, только тогда ты сможешь гордиться своими успехами и точно знать, на что ты способен!»); она не высказывала одобрения или неодобрения при виде друзей и подружек своих детей, она разрешала им самим выбирать себе одежду и игрушки, сообразуясь лишь с финансовыми возможностями семьи.

А они, увы, были невелики. Трудолюбивая и изобретательная София делала все, что было в ее силах, чтобы ее дом не выглядел убогим и бедным, чтобы всегда было чем полакомиться и угостить друзей, чтобы дети были одеты не хуже сверстников и могли покупать себе то, что малыши, а потом подростки считали жизненно необходимым.

И если их мать приходила в ужас от стоимости какой-нибудь иностранной кассеты или журнала, то дети этого не подозревали. Разве она их баловала? Вовсе нет! Она предоставляла им право выбора, создавала стартовые возможности, о которых не заботился их отец, поощряла их честолюбивые мечты о карьере, чтобы они ставили перед собой серьезные цели, получили образование, стремились достичь чего-либо в жизни… Неважно, что это будет: деньги ли, власть, мировая слава – лишь бы они не выросли никчемными бездельниками, как их… господи, как же трудно сделать так, чтобы дети не походили на собственного отца! София с ужасом видела признаки похожести: дочь улыбалась, как он, прищуривая глаза; сын точно так же, как муж, откидывал назад волосы со лба и хмурил брови, когда бывал озадачен.

Она внушала себе: это все внешнее, только внешнее; я воспитаю их по-своему, совсем другими; они будут трудолюбивы, и не болтливы, и независимы в суждениях, и не будут прятаться от жизни за мамочкину спину, и сделают прекрасную карьеру, и не будут прозябать в бедности. Она болезненно ощущала недостаток собственного образования, переживала, что не так много может дать своим детям, читала, что могла и когда могла, находя время между шитьем и готовкой. Она практически не выключала телевизор, надеясь почерпнуть из всевозможных ток-шоу и выпусков новостей как можно больше информации. И старательно предоставляла детям свободу: они гуляли, где и сколько хотели; дружили с кем хотели; учились, как умели; одевались и стриглись, как считали нужным.

И никогда еще София так явно и осознанно не жалела об избранной ею тактике.

Со старшей дочерью все получилось: Лейла заканчивала консерваторию (у нее было дивное сопрано), была помолвлена с прекрасным, скромным и состоятельным молодым человеком. Впрочем, она всегда любила сказки и надеялась, что они сбудутся в жизни. Как и все Раки, она была честолюбива и весьма расчетлива, умела планировать свое будущее, была ответственна и хозяйственна. Словом, с ней все было в порядке и, хотя она уже несколько лет жила и училась вдали от дома, мать о ней практически не беспокоилась. А вот Бора… буйный северный ветер…

Не то чтобы он постоянно стремился быть не таким, как все, он просто был не таким – и все. Он ничего никогда не делал обыкновенно, как полагается – во всем ему нужно было быть нестандартным, оригинальным, особенным. И быть лидером.

Чем он только не увлекался, куда только не направлял свою бурную энергию! Отвратительно громкая сверхмодная музыка; увлечение серфингом; многочасовые сидения на стадионе с лицом, покрашенным в цвета любимой команды; экстравагантная одежда; поступление в секту сатанистов, приведшее в ужас мать, – всему этому он отдавался с самозабвением и свойственным ему артистизмом.