Читать книгу - "Дело об избиении младенцев - Михаил Карчик"

— Хорошо, — согласился Сашка, — только как мы поможем «Транскроссу»? Фирмы нашей больше нет, новую создать не успеем. Как я слышал, почти все ребята разошлись по другим структурам. Да и зачем создавать, если и ее сразу же ГУВД прикроет?

— Ну, во-первых, нашу контору никто не ликвидировал и лицензию не отбирал. Пока. Но лучше попробовать ее не светить в этих делах. Так что мы обойдемся без вывески. А в главке и сейчас есть хорошие ребята. Недели три они нас потерпят, лишь бы мы нигде не трепали, что «Транскросс» охраняем. Как ты думаешь, из ребят (Главбух ткнул пальцем в направлении первого этажа, откуда доносилась музыка) кто согласится поехать с нами?

— Кроме меня, думаю, никто. Придется искать в Питере.

— Тогда тем более надо торопиться. Будь добр, позвони в Белград и скажи Стефичу, чтобы взял два билета на ближайший рейс.

Сашка скрылся в комнате. Главбух закурил вторую сигарету, жадно оглядывая с балкона молодую траву и только что распустившиеся кусты. Через сутки этой весны уже не будет.

* * *

У нее уже давно не было такого мерзкого утра. Сон выдался нервным и тяжелым. Когда Нина проснулась, она надеялась хотя бы минуту не вспоминать вчерашний кошмар. А потом всплыло все.

Взглянув на своего почти что мужа, ласкающего незнакомую девицу, Нина все сразу поняла. Она еще удивлялась, почему Алексей тратит время на розыски некоего маньяка, когда его время полностью должно быть отдано охране фирмы. Но в этом случае он не имел бы предлога постоянно видеться с этой красоткой (видимо, лишь его ограниченный опыт общения с женским полом заставил Алексея считать данный экземпляр красавицей).

Из ночного разговора в кафе она хорошо запомнила только первую свою фразу: «Так вот какими деловыми встречами занят мой телохранитель». Потом все было сумбурно и быстро. Алексей пробовал что-то объяснять, однако на каждое его слово Нина выстреливала десяток. В другой раз она, пожалуй, позволила бы ему ответить, хотя бы ради интереса, что он скажет в оправдание? Но сейчас, после всех мучений этого вторника, когда судьба «Транскросса» висела на волоске, Нина не могла простить предательства. Весь день она ждала встречи с ним, хотела посидеть вдвоем, поговорить, положить голову на грудь. Когда они встретились, грудь была уже занята. Поэтому Нина, жестко и спокойно (однако, не позволяя собеседнику открыть рот) высказала Алексею все, что думала о нем самом и его отношении к служебному долгу. Под конец она произнесла настоящую гадость. «А может, ты скрываешь свой роман от меня, чтобы получать «транскроссовскую» зарплату? После этого разговор прекратился. Алексей вместе со своей девицей (вроде бы Юлей, он что-то такое говорил), направился к выходу. Нина, не желая столкнуться с ним в дверях, поспешила выйти и крикнула шоферу: «Домой!». Лишь полминуты спустя она сказала «пожалуйста» и извинилась.

Дома она немного побаюкала Митю, выпила пустого чая и легла. Долго не засыпала. Когда же проснулась, подумала — лучше не пробуждаться. Этот день она почти не запомнила. Была в офисе, дала приказ не пускать туда юриста. Грубо обошлась с заглянувшим к ней в кабинет Арчи-Ивановым. Но главную глупость она сделала с утра. Когда она выходила из подъезда, навстречу ей вышел Гущин, дежуривший сегодня.

— Добрый день, Нина Анатольевна, — поздоровался он с ней.

Злость, накопившаяся с прошлого вечера, прорвалась именно сейчас. Гущин был человеком Нертова, и ей показалось: все они, люди из этой конторы мазаны одним миром. Сперва вежливые слова, а на самом деле… И она не успела опомниться, как заявила охраннику.

— Спасибо, Иван Николаевич. Примите к сведению, что я не нуждаюсь в ваших услугах. Можете не топтаться здесь, я найду того, кто сможет обеспечить мою безопасность.

Гущин опешил, а когда нашел слова ответа, говорить их было некому: автомобиль Нины сорвался с места.

Вечером Нине позвонил Царев. Он сказала, что будет вместе с директором фирмы «Глаурунг» завтра в одиннадцатом часу. К этому времени неплохо было бы подготовить финансовый документ, который должен подписать новый главный охранник «Транскросса».

В офис Нина прибыла без двадцати десять. Она сразу же приказала главному бухгалтеру сделать соответствующий документ. Теперь оставалось только ждать.

Ждать пришлось недолго. В кабинет без стука влетела секретарша.

— Нина Анатольевна. Только что позвонили снизу. Через главный вход в здание вошли люди в масках и с автоматами. Показали удостоверения налоговой полиции. «Может, это царевская охрана». — Мелькнула у Нины глупая мысль. Но она сразу же поняла: все гораздо серьезнее. В коридоре послышался мощный топот. Дверь распахнулась и в кабинет ворвалось несколько человек. Почти все они были в масках, а трое держали в руках автоматы.

— Вы Нина Анатольевна Климова, Генеральный директор фирмы «Транскросс»? — Спросил один из вошедших, видимо офицер.

— Да я. Кстати, вы могли бы захватить с собой поменьше оружия. Вам же известно, что «Транскросс» остался без охраны.

— Я майор налоговой полиции Степанов. По нашим сведениям, в вашей фирме периодически происходят расчеты, не прошедшие через бухгалтерию. Разрешите осмотреть ваш кабинет? Или нам следует вернуться с официальным постановлением о производстве обыска и выемки?

Нина махнула рукой: «Смотрите…«.

Сотрудники налоговой полиции начали привычную работу. Через три минуты один из них поставил на стол дипломат, в котором находились злополучные двадцать тысяч долларов.

«Что ему сказать бы? — Опешила Нина, лишь сейчас сообразив, насколько была опасна затея с наличкой. — Но почему полиция прибыла именно сейчас, а не часом раньше, когда меня не было, или часом позже, когда деньги были бы переданы охранной фирме»?

Майор открыл дипломат и около минуты разглядывал его содержимое.

— Все правильно, — удовлетворенно произнес он. — Здесь действительно работают с черным налом. Нина Анатольевна, откуда денежки-то?

— Не знаю.

— Не знаете, так не знаете. — Согласился майор. — Мне очень жаль, но мы вынуждены принять предусмотренные законом меры. До выяснения обстоятельств дела мы вынуждены наложить арест на счета фирмы…

Налоговики удалились с тем же грозным топотом. В приемную один за другим входили недоуменные сотрудники «Транскросса».

— Добрый день, Нина Анатольевна. — Внезапно услышала она знакомый голос.

Нина обернулась. На пороге стоял Царев.

— Вы понимаете, что произошло? — Спросила она.

— Понимаю. Именно поэтому нам надо серьезно поговорить.

«Вдруг он спасет и на этот раз?» — Думала она, входя в кабинет, на полу которого виднелись грязные следы полицейских. Но нельзя же бесконечно надеяться на Царева. Как маленькая девочка: «Папа, оживи птичку. Ты все можешь».

— Нина Анатольевна, — негромко сказал Царев. Я должен поговорить с вами от имени тех, чьи интересы я представляю.