Читать книгу - "Дом с черной лентой - Алексей Викторович Макеев"

стадии раздела имущества с супругом, который несколько лет изменял ей с разными женщинами, а теперь отказывался платить даже алименты на собственного ребенка. Третья, в возрасте далеком от юного, ни разу не была замужем, посвятив всю жизнь уходу за матерью-инвалидом. А когда мать умерла, то оказалось, что старые девы сегодня не котируются даже на сайтах знакомств. Четвертая жертва – молодая и состоятельная девица – была инвалидом, прикованным к коляске после страшной автомобильной аварии, в которую попала, будучи еще совсем ребенком.

Гуров, слушая запись, так задумался над всеми этими несчастными женскими судьбами, что не заметил, как в кабинет тихо вошла его жена Мария и как она села у него за спиной и тоже стала слушать.

– Как это все ужасно, – проговорила она, вытирая набежавшие на глаза слезы, когда пленка закончилась и повисла томящая и гнетущая душу тишина.

Гуров повернулся к жене. На его лице отразилось удивление.

– Ты давно тут сидишь? – ласково спросил он.

– Давно. Я пришла сказать, что пора бы уже ложиться спать, но ты был так увлечен, что не заметил меня. Поэтому я тоже решила послушать. – Она тяжело вздохнула. – Это новое задание, которое Петр дал вам с Крячко? Откуда у тебя эта запись?

Лев Иванович рассказал жене о визите к ним в Управление журналиста и о его статье, которая, собственно, и послужила толчком к новому расследованию.

– Как, ты сказал, его фамилия? – Мария нахмурила брови, словно стараясь что-то вспомнить.

– Викентий Соловьев. – Гуров посмотрел на жену и улыбнулся. – Только не говори мне, что ты тоже читаешь сетевую газету «Есть инфоповод» из Иванова и знаешь, кто такой Викентий Соловьев.

– Нет, я об этой газете даже не слышала, – покачала головой Мария. – Но вот фамилию и имя не так давно упоминала Леночка.

– Хм, – с интересом склонил голову Лев Иванович. – А ей-то откуда известен этот тип?

– Почему же тип? – рассмеялась Мария. Она задала этот вопрос чисто риторически, не требуя ответа на него, так как хорошо знала отношение мужа ко всяким телеведущим и к представителям журналистской братии. – Она упомянула его, когда у нас в гримерке возник разговор о том, что нынешние мужчины ничего не смыслят ни в женской психологии, ни в женском менталитете, ни тем более в женской логике.

– Какие интересные, интеллектуальные и актуальные темы порой обсуждаются в театральных кулуарах! – пошутил Лев Иванович. – Интересно, что послужило поводом для дискуссии? Наверное, очередной роман Леночки, – предположил он и уже серьезнее добавил: – Ты предупреди ее там, чтобы уши под макароны не подставляла, а то окажется когда-нибудь в числе вот таких же горемык у разбитого корыта и с кредитным долгом в кругленькую сумму.

– Это кто останется – Леночка? – фыркнула Мария. – Плохо ты ее знаешь! Это не она, а ей мужчины предлагают свои богатства и все остальное в придачу. Но она уже решила остаться навсегда одинокой и гордой.

– Ну-ну, – скептически заметил Лев Иванович. – Она просто пока не нарвалась на такого вот обаяшку, как сейчас говорит молодежь. Ты сама слышала, как все четыре женщины отзывались об этом чудовище. Они до сих пор рассказывают о нем с таким обожающим придыханием, словно он не обчистил их до нитки и не смылся в неизвестном направлении, а только временно отбыл, чтобы подготовить кругосветное свадебное путешествие. Ни одна не назвала его гадом, скотиной или сволочью. Все в один голос расхваливали его достоинства, и никто не заикнулся, что у прохвоста есть недостатки.

– Да, я заметила, – с грустью признала Мария. – И что ты, а вернее, вы собираетесь со всем этим делать?

– Будем искать шустрого жениха, а что нам еще остается? – хмуро констатировал Лев Иванович. – Только вот мне сдается, что все-таки разные мужчины обманули всех этих наивных дам. Слишком уж почерк разный. Такое впечатление, что действует целая шайка разводил. Да, все их жертвы как на подбор – одинокие и несчастные, но все-таки… Понимаешь, получается, что в одном городе одновременно в одно и то же время охмуряли сразу нескольких женщин. И ладно бы развод был по интернету. Я тогда бы это понял и принял версию одиночки. Но встречаться одновременно с несколькими женщинами… Это нужно еще умудриться.

Лев Иванович немного помолчал, обдумывая ситуацию, а потом добавил:

– Даже если допустить версию, что действует один мошенник, то тогда придется допустить и то, что он весьма талантлив не только в актерской игре и в фантазиях, с которыми он разнообразит аферы, но и в искусстве перевоплощения.

– А может, он актер? – предположила Мария. – Не обязательно действующий и играющий в сериалах или в театре, но окончивший в свое время какое-нибудь заведение, связанное с культурой?

– Может, оно и так, – ответил Лев Иванович, но в голосе явно слышались нотки сомнения.

– Лева, а как у вас вообще выявляют преступника? – поинтересовалась Мария больше для продолжения разговора, чем в ожидании ответа. – Не только ведь по уликам, которые он оставил, но и по его внешности, характеру, так сказать, по портрету. Так ведь? Но его внешность может быть самой банальной и подходить под описание не одного человека, а нескольких. Люди, как известно, делятся на определенные типажи, – начала рассуждать она вслух. – Так?

– Так, – согласился Лев Иванович и посмотрел на супругу с любопытством. – К чему ты клонишь?

– Когда кто-то из актеров театра или кино играет какую-то роль, он перевоплощается в героя не только с помощью грима, но и актерского таланта. Правильно? Но когда смотрим его игру из зрительного зала, мы ведь точно можем определить, кто из актеров играет, – как бы он ни перевоплощался. Правильно?

– Ну да, все правильно. У нас в уголовном розыске, когда разыскивают преступника, всегда спрашивают потерпевших или свидетелей об особых приметах нападавшего или, как в данном случае, обманувшего. Только я никак не пойму, к чему ты ведешь.

– Я имела в виду не совсем физические особые приметы, если ты это имеешь в виду, хотя их тоже нужно учитывать. Но актера мы прежде всего узнаем по голосу, вернее, по интонации голоса, его тембру, который сложно подделать. Или замечаем какое-то особое движение, присущее только этому человеку, – постоянно теребит мочку уха или приглаживает волосы. Да все что угодно! И все это буквально на уровне привычки, которую он сам, не замечая того, постоянно воспроизводит. Даже тогда, когда играет кого-то на сцене или в кино…

Мария помолчала, а потом продолжила свою мысль:

– Когда я слушала запись с вопросами журналиста и ответами женщин, то обратила внимание, что не было задано ни одного вопроса на