Читать книгу - "Звезды сияют с небес - Сидни Шелдон"

Утром Лара позвонила менеджеру Филипа Уильяму Эллерби.

– Здравствуйте, мистер Эллерби.

– Доброе утро, мисс Камерон. Чем могу служить?

– Хочу узнать, где на этой неделе выступает Филип Адлер.

– У Филипа весьма напряженная программа. Завтра вечером он будет в Амстердаме, затем – Милан, Венеция и…, желаете знать всю его…

– Нет-нет. Достаточно. Просто поинтересовалась… Спасибо.

– Всегда рад вам помочь. Лара зашла в кабинет Келлера.

– Говард, мне надо слетать в Амстердам. Он удивленно посмотрел на нее.

– А какие у вас там дела? – спросил он.

– Пока это только задумка, – уклончиво ответила она. – Если моя идея подтвердится, я дам вам знать. Распорядитесь, чтобы мне приготовили самолет, хорошо?

– Но вы же послали на нем в Лондон Берта, помните? Я скажу, чтобы они завтра же возвращались и…

– Я должна вылететь сегодня. – Лара неожиданно почувствовала какое-то необъяснимое волнение. – Полечу обычным самолетом. – Она вернулась в свой кабинет и позвонила Кэти:

– Закажите мне место на ближайший рейс в Амстердам авиакомпании «КЛМ».

– Хорошо, мисс Камерон.

– Долго вы намерены отсутствовать? – спросил Келлер. – У нас назначено несколько встреч на…

– Через день-два вернусь.

– Хотите, чтобы я поехал с вами?

– Спасибо, Говард. В другой раз.

– Я тут разговаривал с одним знакомым сенатором из Вашингтона. Он считает вполне вероятным, что удастся провести закон о прогрессивном налогообложении строительных компаний. Если это произойдет, то значительно увеличатся доходы от налогов и можно будет остановить растущее недовольство.

– Глупость, – отрезала Лара. – Это может парализовать строительную индустрию.

– Да. И мой знакомый сенатор выступает против этого закона.

– Многие выступают против него. Так что он не пройдет, – уверенно заявила она. – Прежде всего…

Зазвонил телефон, предназначенный специально для разговоров с Полом Мартином. Лара уставилась на него. Телефон продолжал звонить.

– Вы не собираетесь брать трубку? – спросил Келлер. У Лары пересохло во рту.

– Нет, – проговорила она.

* * *

Пол Мартин терпеливо ждал, слушая далекие, глухие гудки, и наконец положил трубку. Он долго неподвижно сидел и думал о Ларе. Последнее время ему стало казаться, что она сделалась какой-то отчужденной, прохладной. «А может, у нее появился кто-нибудь еще? Нет, это невозможно, – рассуждал он. – Она принадлежит мне. И всегда будет принадлежать только мне одному».

* * *

Лететь на самолете авиакомпании «КЛМ» было одно удовольствие. Места в салоне первого класса широкофюзеляжного «Боинга-74 7» были просторные и удобные, а стюардессы внимательные.

Однако Лара так нервничала, что не могла ни пить, ни есть. «Что я делаю? – сама себе удивлялась она. – Лечу в Амстердам даже без приглашения, а ведь вполне возможно, что он будет так занят, что не сможет со мной встретиться. Бегая за ним как собачонка, я могу только все испортить… Хотя уже слишком поздно».

Она зарегистрировалась в «Гранд-отеле», самой великолепной гостинице Амстердама.

– У нас есть для вас чудные апартаменты, мисс Камерон, – заявил ей клерк.

– Благодарю вас. Я слышала, что сегодня вечером с сольным концертом выступает Филип Адлер. Вам известно, где он будет играть?

– Конечно, мисс Камерон. В «Concertgebouw».

– А не могли бы вы заказать мне билет?

– Буду рад вам услужить.

Едва Лара вошла в свой номер, как зазвонил телефон. Это был Говард Келлер.

– Хорошо долетели?

– Да, спасибо.

– Я подумал, вам будет интересно узнать, что я переговорил с двумя банками по поводу нашего проекта застройки на Семидесятой авеню.

– И? – Ее голос задрожал.

– Они так и вцепились в наше предложение!

– Ну! Я же говорила! – воодушевилась Лара. – Уж там-то мы развернемся! Давайте-ка сколачивать рабочую группу.

– Понял. Завтра перезвоню.

Она повесила трубку и задумалась о Говарде Келлере. Он был такой славный. «Как же мне с ним повезло. На него всегда можно положиться. Надо бы подыскать ему хорошую подружку».

* * *

Перед выступлением Филип Адлер всегда нервничал. В то утро он провел репетицию с оркестром, легко позавтракал и, чтобы отвлечься от мыслей о предстоящем концерте, решил посмотреть английский фильм. Однако и в кинотеатре его голова оставалась занята музыкой, которую он собирался исполнять вечером. Сам того не подозревая, Филип начал отстукивать пальцем о подлокотник кресла ритм звучащего у него в ушах музыкального произведения.

– Вы не могли бы прекратить этот стук? – сердито проговорил сидящий рядом господин.

– О, простите, – смутившись, вежливо извинился Филип.

Он встал и, выйдя из кинотеатра, отправился бродить по улицам Амстердама. Он зашел в Rijksmuseum, погулял в университетском ботаническом саду, поглазел на витрины магазинов на Р. С. Hooftstraat. Вернувшись в четыре часа в отель, Филип решил немного вздремнуть. Ему и в голову не могло прийти, что в точно таком же номере, только расположенном этажом выше, остановилась Лара Камерон.

В семь часов вечера Филип через служебный вход вошел в «Concertgebouw's», прекрасный старый театр, находящийся в самом центре Амстердама. Туда уже начали прибывать первые зрители.

Когда Филип переоделся в свой белый фрак, в его артистическую уборную буквально влетел директор театра.

– Аншлаг, мистер Адлер! – воскликнул он. – А сколько желающих не смогли достать билетов! О, если бы вы могли задержаться здесь на денек-другой. Я бы… Знаю, знаю… У вас ни одного свободного дня. Я обязательно поговорю с мистером Эллерби о вашем приезде сюда в следующем году, и, может быть…

Но Филип не слушал. Все его мысли были сосредоточены на предстоящем концерте. В конце концов директор с извиняющимся видом пожал плечами и откланялся, оставив Филипа снова проигрывать в уме музыкальные пассажи. В дверь постучал мальчик-слуга.

– Ваш выход, мистер Адлер.

– Спасибо.

Филип встал и вытянул вперед руки. Они слегка дрожали. Он никогда не мог избавиться от предконцертного волнения. Такое же чувство испытывали все великие пианисты – Горовиц, Рубинштейн, Серкин. У Филипа засосало под ложечкой, сердце учащенно забилось. «Ну почему я так завожусь?» – спрашивал он себя, хотя ответ ему был известен. Он последний раз взглянул на себя в зеркало и, выйдя из артистической уборной, прошел вдоль длинного коридора и начал подниматься по тридцати трем ступенькам, что вели на сцену. В луче прожектора он подошел к роялю. Поднялась настоящая буря аплодисментов. Филип сел, приготовился играть, и, словно по мановению волшебной палочки, от его нервозности не осталось и следа. Казалось, за роялем сидел совершенно другой человек – спокойный, уравновешенный, полностью уверенный в себе.