Читать книгу - "Четверги с прокурором - Герберт Розендорфер"

– Да, история о цыганке Хельге С. Мне никогда не забыть эту женщину, но не в том смысле, который обычно вкладывается во взаимоотношения мужчин и женщин…

«Башни Венеры». Вероятно, речь в этой книге, такой тяжелой для восприятия, идет либо о короле, либо об императоре. Возможно, даже о папе… Да, папа римский подошел бы как нельзя лучше. О папе, окружившем возведенными в честь Венеры башнями свою столицу… или нет, лучше укрывшуюся в горах летнюю резиденцию. Официально считается, что упомянутая цепь башен выстроена в честь планеты Венеры и что в каждой из них находится обсерватория, телескопы которых… Да, всего башен двенадцать, целая дюжина башен Венеры, и каждый телескоп всех двенадцати обсерваторий направлен таким образом, что по очереди помесячно созерцает Венеру в зените, и король, или император, или папа поднимается в соответствующую ночь к телескопу – не один, ибо на самом деле все башни посвящены именно богине по имени Венера, и в каждой из башен обитает…

Я же совсем позабыла про нагую красавицу, нежащуюся в лучах тосканского солнца без всякого смущения, точно кошка одетая лишь в свою красоту, уж не сочтите такое выражение за выспренний стиль. Она ведь не одна, отнюдь, она в окружении друзей, на террасе мы видим и ее мужа, на всех хоть и легкая, но все же одежда, лишь красавица, заложившая пальцем страницу книги, совершенно обнажена и даже не пытается прикрыть наготу книгой, не ведающая стеснения, как я говорила, и пробившиеся сквозь листву олеандра лучи солнца разбрасывают по ее телу светлые пятнышки. На голове у нее широкополая шляпа, а на ногах сандалии на высоких каблуках. Эти сандалии состоят из тонюсенького золотого ремешка, такого тонкого, будто эта женщина специально выбирала и обувь под стать несуществующей одежде. Беззаботная и гордая, не снизошедшая до стыда, она услаждается собственной наготой, дерзну выразиться именно так. Сияющая на небосводе Венера.

И она читает мою книгу. Она уже дошла до того места, когда король, или император, или папа рассказывает четвертой по счету Венере ужасную историю о том, как умерла смерть. Потом она ляжет в шезлонг – может, мне это просто кажется? – чуточку горделиво выпятив навстречу солнцу изящные груди. Лежа в шезлонге, она раскроет книгу как раз на той странице, которая заложена ее пальцем с наманикюренным белым лаком ногтем, и будет читать дальше…

Ну как же мне не написать для нее книгу?

– Лукс, Герман Лукс, адвокат Герман Лукс, памятника достойный Лукс, хотя он сам был себе памятником при жизни, причем памятником вдвойне. В этом теле Гаргантюа жила добрейшая в мире душа, и не отпусти он остренькую, коротенькую бородку, уже чуть посеребренную годами, то добрейшая его душа наверняка запечатлелась бы на его лице – не лице, а личике ребенка. И пил, и ел он за двоих. Или за троих? Или за пятерых? Уж и не знаю за скольких. И никогда не напивался допьяна. Он всегда оставался трезвым, что бы ни пил – вино, шампанское, пиво, – он ни от чего не отказывался, что ударяет в голову. И, налившись по самую макушку, он тихо укладывался и засыпал. Об этом человеке рассказывают тьму удивительных историй, вот хотя бы для примера история о спортивном автомобиле и собачонке. Хотя Лукс и почитал кошек, но после одного из его многочисленных и недолгих брачных союзов он унаследовал собаку. Его экс-супруга оттяпала себе все мало-мальски ценные вещи, включая обстановку. Лукс не протестовал, отчасти из добродушия, отчасти следуя принципу: к чертям лишние проблемы. Супруга оставила ему только собаку, которой в свое время дорожила якобы больше всего. Естественно, природное мягкосердечие не позволило Луксу сплавить животное в приют для четвероногих, не говоря уж о том, чтобы усыпить. Он принял пса и вскоре привязался к нему.