Читать книгу - "Девочка с куклами - Вадим Юрьевич Панов"

Я им не сказала.

Зато сказала фее-крёстной, и угадайте, какое слово я от неё услышала? Правильно – „отдушина“. Впрочем, сначала я тоже воспринимала Лёню именно так. Мне нужен, очень нужен был кто-нибудь рядом. Месяцы с Наилем приучили меня жить в отношениях, пусть не всегда гладких, но всегда существующих, и расставшись с ним, я задыхалась от одиночества. Оно мучило меня едва ли не с той же силой, что и видения, и я была согласна на любой суррогат.

А Лёня…

Он, наверное, стал отдушиной, но вовсе не суррогатом. Как сказала бы бабушка: „Всем бы такой суррогат!“ Во-первых, очень воспитанный, корректный. Во-вторых, с уважением относящийся к женщинам. Он – будущий топ-менеджер, я – на хорошем счету, но только начинаю карьеру, да ещё и учусь. Но он ни разу, ни словом, ни делом, ни намёком, ни случайно вырвавшимся восклицанием, не дал понять, что я для него – развлечение, очередной служебный роман, который он может прекратить в любое мгновение. А может просто выкинуть меня и из жизни, и из фирмы. С ним я всегда чувствовала себя желанной. И любимой.

Лёня стал течением, в которое я бросилась с головой и поплыла блаженно, не думая о будущем, а лишь наслаждаясь настоящим.

Я надеялась, что наш бурный роман поможет избавиться от видений, но это, видимо, так не работает. Они стали реже, но никуда не делись.

А Лёня…

Однажды он сказал, что не хочет уходить от жены. К этому моменту я уже оценила, какой он кобель, и перестала даже в мыслях представлять его своим мужем. Но всё изменил тот случай в декабре, когда Лёня, сам того не желая, сильно меня расстроил. Я думала, он отмахнётся и забудет, но Лёня, к моему огромному удивлению, очень близко воспринял ту историю. Он стал ещё внимательнее, заботливее. Мне стало не просто хорошо с ним – мне стало почти счастливо. Иногда мне казалось, что прошлое вернулось – таким было отношение. Необыкновенно чутким. Любящим. В какие-то мгновения мне стало казаться, что Лёня готов взять свои слова обратно, и я… я у него спросила.

И он ответил, что готов жениться на мне.

Но только после того, как его назначат на высокую должность…»

* * *

Феликс не знал, как относиться к словам Кати.

Точнее, знал, что никак не хочет к ним относиться, потому что не мог сейчас рассуждать об отношениях с Мартой с достаточным хладнокровием – он слишком сильно их чувствовал. Впитывал всем собой и наслаждался: разговорами, близостью, мыслями о Марте и эмоциями, которые эти мысли дарили. Но самое главное, наслаждался вернувшимся ощущением, что он опять перестал быть один.

Ощущением, которое очень нужно. Каждому нужно.

И ещё Феликс понял, что сегодня обязательно состоится важный разговор. Да, они едва знакомы, но так получилось, что они уже вместе. И учитывая, где они будут ужинать, они не смогут не поговорить о том, что будет дальше. Не на сто лет вперёд, а хотя бы… Хотя бы о том, что они видят… и чувствуют… и думают… Поговорить о том, что изменилось, когда они стали вместе.

Сегодня.

Сегодня, но чуть позже. А пока Вербин сосредоточился на осмотре дома Виктории Рыковой. Не квартиры, заходить в неё Феликс не собирался, а на самом доме. Ему нужно было понять, мог ли убийца незамеченным проникнуть в подъезд и добраться до квартиры, до этажа, на котором жила Виктория и на котором отсутствовали средства наблюдения. Так же, как и на лестнице, с которой Вербин начал осмотр. И пока получалось так: одна видеокамера на улице, одна в лифтовом холле и по одной в лифтах. На первый взгляд пройти невозможно, однако Феликс обратил внимание, что выход на лестницу в зону действия видеокамер не попадает – этого не требовалось, потому что идущий к нему человек обязательно оказывался в объективе одной из камер первого этажа, если…

Если входил в дом через подъезд.

Вербин же, заметив уходящий от лестницы коридор, не поленился, прошёл по нему и оказался перед дверью на противоположную сторону дома и фактически являющейся классическим «чёрным ходом». Попробовал выйти, убедился, что дверь закрыта на ключ, вышел из подъезда, обогнул здание и прищурился: видеокамеры нет, но небольшое, в две ступеньки, крыльцо почищено от снега, а значит, чёрным ходом пользуются.

Затем последовал не очень долгий квест с поиском старшей по подъезду и уборщицы. Телефон старшей – пожилой, но очень бодрой Тамары Александровны, Феликс записал в прошлый раз. Она, к счастью, оказалась дома и охотно согласилась помочь, пообещав найти уборщицу и подойти к чёрному ходу. На исполнение обещания понадобилось двадцать минут, по истечении которых к Вербину подошли две женщины. И та, которая помоложе, восточной внешности, представилась Шоидой.

– Нашли что-то важное? – поинтересовалась Тамара Александровна.

– Ещё не знаю, – улыбнулся в ответ Феликс. И указал на дверь: – Она всегда закрыта?

– Да, – ответила Тамара Александровна. – Там находится подсобка, поэтому Шоида дверью пользуется, но всегда потом запирает.

Вербин посмотрел на уборщицу, та молча кивнула.

– Ключи есть только у нас, – закончила Тамара Александровна, предвосхитив следующий вопрос Феликса.

– Можно посмотреть?

Поскольку Вербин предупредил, что его интересует, заминки не возникло – обе женщины взяли с собой ключи от чёрного хода. У Тамары Александровны он хранился отдельно, с колечком, на котором висела бирка «Чёрный ход». У Шоиды висел на связке, и посмотрев на него, Феликс сразу же определил:

– Это дубликат.

Уборщица смутилась. Возникла неловкая пауза.

– Недели две назад Шоида сказала, что забыла ключи, и я давала ей свой, – припомнила старшая по подъезду.

– Шоида?

Теперь всё внимание Вербина было сосредоточено на уборщице. Феликс видел, что она испугалась, но понимал, что к убийству женщина непричастна. Не убийца и даже не сообщница. Вербин догадывался, что скрывает уборщица, но хотел услышать признание от неё, да к тому же – при свидетеле. И мягко произнёс:

– Шоида, я расследую серьёзное преступление, но вас ни в чём не подозреваю. Вы к преступлению непричастны. Но вам известно то, что нужно знать мне. И что для меня очень важно.

Тамара Александровна хотела что-то добавить, но Вербин коснулся её руки и отрицательно покачал головой.

– Я ключ не забыла, – выдавила из себя Шоида. – Я его потеряла.

– Вместе со всей связкой?

– Нет. –