Читать книгу - "Опасные тропы - Иван Цацулин"

Старший лейтенант Щелков за несколько дней до это-то возвратился из отпуска, который он провел в доме родителей в далеком отсюда, но всегда близком ему небольшом городке Воротынске, что находится неподалеку от Калуги.

Этот отпуск имел особое значение для молодого офицера – любимая им девушка перешла на последний курс института и в будущем году он поедет уже не к ней, а за ней, и привезет ее сюда, на заставу. Он даже боялся подумать, какое это будет счастье, когда она поселится вместе с ним здесь, в бревенчатом домике. Да и не стоило пока что думать об этом, суровая служба пограничника требовала от Щелкова суровой собранности. Возвратившись на заставу, он принял дела от своего заместителя по строевой части лейтенанта Ерицяна и поинтересовался, не было ли за время его отсутствия каких-либо происшествий; по словам Ерицяна, их не было.

Они сидели у покрытого зеленой материей стола в канцелярии и чем-то напоминали братьев: оба молодые, оба одного роста, среднего, с волевыми лицами, уверенными движениями, только один – русоволосый, другой – по-южному чернявый.

Ерицян жаловался на старого пограничника Лукьянова… Всем был хорош солдат, а как до демобилизации остались считаные месяцы, с ним что-то приключилось, охладел к службе, на стрельбы ходит – точно повинность выполняет, не старается. У Ерицяна возникло сомнение, можно ли его по-прежнему посылать в наряды старшим. Щелков внимательно слушал: конечно, это страшно неприятно, придется с Лукьяновым основательно поговорить, но в общем-то болезнь известная – пришел паренек на границу в полной уверенности, что тут за каждым бугорком, за каждой кочкой по нарушителю притаилось, и дни и ночи ждал этой встречи с врагом, думал и передумал, как этих самых нарушителей брать будет, как его потом за такой подвиг начальство наградит и отпустит на десять суток домой на побывку, и как в родном селе его появление вызовет восторг и трепет у родных, знакомых. Поди, и девушка там есть у Лукьянова, Однако шли месяцы, потом годы, а предлога отличиться на охране границы так и не представилось. Того больше – даже посмотреть на нарушителя не довелось. Скажи такое в деревне, пожалуй, и не поверят, засмеют, ротозеем назовут. До демобилизации оставалось совсем немного, и уж надеяться отличиться не приходилось, вот и развинчивались у некоторых «все гайки». Явление это опасное – граница есть граница, всякое может случиться.

– Товарищ старший лейтенант, разрешите спросить, – обратился к Щелкову Ерицян.

– Слушаю.

– Вчера вечером наряды пошли по новым маршрутам… Что заставило вас изменить их? Может, я допустил какую-нибудь оплошность, пока вы были в отпуске?

Щелков посуровел.

– Изменилась обстановка, – пояснил он. – Вчера комендант участка сообщил всем начальникам застав, что с той стороны за нашей границей в последнее время ведется усиленное наблюдение.

Ерицян передернул плечами.

– На участке нашей заставы ничего подобного не отмечено. Вы в этом могли и сами убедиться, товарищ старший лейтенант.

– Это ровно ничего не значит, мы могли и не заметить, а возможно, просто до нас очередь не дошла, – сказал Щелков. – Рисковать нельзя. В случае если наблюдение за нами было, – надо спутать им карты. Вот почему я изменил маршруты нарядов. Понятно?

– Так точно, товарищ старший лейтенант, понятно.

– Не исключено, что иностранная разведка готовит переброску своего агента, – продолжал начальник заставы, – так что глядеть надо в оба. А как у нас с тылом? Не появились поблизости от границы новые люди?

– Да нет, в общем-то без перемен. Командированных нет, на кочевках чабаны все те же, мы их знаем по прошлым годам. Вот только к Исмаилу Газиеву племянник приехал.

– Что за племянник, ты проверил?

– Так точно, проверил. В отпуск прибыл с Крайнего Севера, к дяде, ну а поскольку дядя на кочевке, и он сюда… Разрешение колхоза имеется.

– А твое?

Ерицян с недоумением посмотрел на начальника.

– Я не видел оснований запрещать пребывание на кочевке племянника такого проверенного человека, как Исмаил Газиев, – сказал он.

– Да, да, конечно, – согласился Щелков. – Только присматривать за этим человеком следует.

– Присматриваем, – заверил Ерицян, улыбнувшись. – Только ничего подозрительного не заметили. Племянник старика Исмаила – его зовут Энвер – близко к границе не подходит, бродит возле кочевки, любит ходить гулять к озеру.

– В наш тыл… – у Щелкова поднялись брови. – Он что же, рыбной ловлей занимается, что ли?

– Да нет, просто так. Старик справку мне показывал, а в ней врачи пишут, что больному Энверу Газиеву необходим свежий горный воздух, – легкие у него слабые, к туберкулезу предрасположен человек. Вот он и дышит нашим горным воздухом.