Читать книгу - "Найти шпиона - Данил Корецкий"

Бииип-бип-бибип-би…

«Выплата денежного довольствия личному составу за май-июль будет осуществлена в ноябре-декабре, в связи с недофинансированием Министерства из госбюджета. Прошу провести разъяснительную работу с офицерским и рядовым составом…»

Би-би-биип-бип-бип-бибип…

«В связи с изложенным выше приказываю: провести командно-штабные учения войск Северо-Западного округа в декабре текущего года, обеспечив взаимодействие всех родов войск…»

Биби-бип-биип-би-би-бип…

«– Так это где, на берегу? – Нет, не совсем. Там охранная зона пятьсот метров. – А на хера мне такая дача? – Лишней-то не будет… Не захотите – можно продать… – Ну ладно, хер с тобой, строй! А вообще-то, если расти хочешь, то надо лучше стараться… – Учту, товарищ генерал-лейтенант, виноват…»

Этот диалог оперативники аналитического отдела посчитали расшифрованным неправильно, привлекли в помощь филологов-русистов и специалистов по логике, долго ломали голову: о чем говорили заместитель командующего Южным военным округом и начальник отдела Министерства обороны. Но ни к какому определенному выводу так и не пришли.

Би-биипи-бипи-би-бип…

«Создайте комиссии и продлите срок действия сертификатов еще на три года. Проверку боеспособности изделий осуществляйте выборочно в течение определенного срока продленной готовности…»

Виниловая пластинка вращалась, сложнейшие технические системы работали исправно, но результаты громоздкой и дорогостоящей операции не оправдывали ожиданий.

В Лэнгли теперь были хорошо информированы об успешном ходе учебных маневров 46-й пехотной дивизии на полигоне под Самарой. И о приказе начальника Московского округа об организации осенних сборов среди уволенных в запас. И о серьезных проблемах с заготовкой овощей на зиму в гарнизонах Николаевской области… И о нехватке портянок и кальсон для нового призыва в воинские части Владивостока… Но вряд ли все это относилось к категории стратегически важной информации. Так обычные граждане, без всяких ухищрений и больших затрат, узнают из песни модного артиста о том, что вода мокрая, а небо голубое. Ценные сведения, ничего не скажешь…

Конечно, в этом сером портяночно-продуктовом потоке будней Российской армии попадались и крупинки золота – например, сообщение об отгрузке со складов тиходонского завода «Прибор» партии радиолокационных прицелов для ракетного комплекса «Шмель» в экспортном «тропическом» исполнении, которое косвенно подтвердило данные иранской резидентуры о готовящейся секретной сделке между Тегераном и Москвой. Но это были только крупинки. Ни одного слова о русско-китайских переговорах в паутину «Лакросса-2» не попало. А ведь именно ради этого и проводилась операция «Рок-н-ролл», за которую агент Джефферсон получил полмиллиона долларов.

– Я своей головой отвечаю за работу «патефона», – сказал Лоуренс Кольбан.

Его огромная уродливая голова, с кустиками жестких волос, предмет множества благоговейных легенд и обидных шуток, на редкость уверенно и горделиво держалась на узких плечах. Зеленый мятый пиджак, белая, впадающая в желтизну рубашка, черные, со многими «стрелками» брюки, коричневые штиблеты и носки цвета яичного желтка – все, кто знал профессора, согласились бы, что сегодня он особенно тщательно подбирал свой гардероб.

– Также я отвечаю за апгрейд программного обеспечения «Лакросса». У вас есть претензии к работе программ? Или, может, мой сканер барахлит?

– Претензий нет, – отворачивал свой хищный монголоидный лик Ричард Фоук. Когда он смотрел в глаза Кольбана, ясно-голубые и в какой-то мере (изрядной, говоря откровенно) безумные, его почему-то подмывало открыть средний шкафчик своего бюро и проверить, не скис ли припрятанный там бурбон.

Профессор был техническим гением, он внес неоценимый вклад во многие ключевые операции Управления, но Директор ЦРУ отказался общаться с ним напрямую. Поэтому сейчас начальник русского отдела испытывал смешанные чувства.

– Система работает, дает результаты… У нее, возможно, хорошее будущее. Возможно. Но дело не в этом…

– А в чем? – искренне удивился профессор Кольбан. – Парни в моей лаборатории сверхсрочно сделали «патефон» и третью неделю ждут обещанного бонуса. Они прикупили модные плавки до колен, доски для серфа, заказали билеты на Гавайи с открытой датой, сделали модные татуировки… все как полагается… А бонуса нет. И начальство крутит носом, словно я ему кота в мешке подсунул… В чем дело? И этот срочный сбор, зачем он?

Кольбан театрально повернулся и перевел взгляд с Ричарда Фоука на остальных участников экстренного совещания. Руководитель технического сектора, и непосредственный начальник профессора, Дэвид Варнс, коренастый, с чуть удлиненными – в пределах допустимых для госслужащего, волосами, поправил дорогие дымчатые очки и сделал нейтральное лицо. Главный аналитик, элегантный Мел Паркинсон – в сером приталенном костюме и правильно подобранном галстуке, деловито рисовал какую-то мудреную схему из соединенных стрелочками квадратиков и кружочков. Худощавый афроамериканец Алан Фьюжн, в черном свитере, черных джинсах и черных мягких туфлях, как и положено шефу агентурно-оперативного отдела, неприметно сидел в углу и без крайней необходимости не открывал рта.

Хотя совещание собрали неожиданно, пожалуй, один Кольбан был не в курсе дела. А дело заключалось в том, что неделю назад, в это же время, Фоук сидел в кабинете Директора, получая разнос средней интенсивности. Звучит мирно, где-то даже обыденно – «средней интенсивности». Но это лишь для тех, кто не знает, что у Директора бывает лишь две градации нагоняев – мелкий и средний. Сильный нагоняй будет уже в другом месте, в другом ведомстве и при другой зарплате…

В общем, Директор изучил последние отчеты по «Рок-н-роллу», ознакомился с отдельной папкой, где лежали распечатки снятых с «патефона» переговоров. Что-то его в этих распечатках насторожило, и он вызвал Паркинсона, начальника аналитического сектора. А тот разложил рядом со сверхсекретной разведывательной информацией выдержки из открытой российской прессы и Интернет-изданий, которые практически ничем от нее не отличались. Сравнительный анализ, который совершенно не требовал сложной аналитики, сразу обозначил суть проблемы. Тогда-то Фоук и был вызван «на ковер».

– Вы знаете, в какую сумму обошлась операция «Рок-н-ролл»? – тоном, не предвещающим ничего хорошего, спросил Директор.

Начальник русского отдела переступил с ноги на ногу.

– Гонорар агента Джефферсона – пятьсот тысяч долларов, разработка и создание сканера-передатчика – еще почти столько же, остальные расходы на техническое обеспечение мне полностью не известны…

– Я вам скажу, – доброжелательно кивнул Директор. – Один миллион восемьсот пятьдесят тысяч долларов. А сколько стоит полугодовая подписка на русские газеты?

Вряд ли кто-то другой в Управлении ответил бы на этот вопрос, но Фоук много лет занимался Россией и был хорошим специалистом, профессионалом. Что в данном случае не облегчало его положения. Скорее наоборот.