Читать книгу - "Главбух и полцарства в придачу - Дарья Донцова"

– Вы проживали в свое время на Горской улице?

– Да, еще до замужества. Жила с младенчества, потомпереехала.

– Интересно, – сказал капитан, – чем же вашмайор занимается, если новую квартиру приобрел? Вот я взяток не беру, потому исижу в общаге уж который год, и не вылезти мне из ей, а у некоторых майоровцельные апартаменты. Небось три комнаты…

– Больше, – злобно ответила я.

Между прочим, это чистая правда. Мы живем вместе с Тамарой,Семеном, Кристиной и Никиткой. Жилплощадь приобреталась в основном Семеном,который в то время находился на гребне удачи. Его бизнес, пара газет и журнал,достиг расцвета и начал приносить стабильный доход. Мы же с Олегом вложилисредства, полученные от продажи наших квартир. До женитьбы и он, и я имелискромные норки. У Олега была однокомнатная, находившаяся на первый взгляд вудобном месте, в двух шагах от метро «Баррикадная». Но окна дома выходили прямона зоопарк, и спать в этом здании никто не мог. Звери просыпаются рано, околопяти утра, большинство из них начинает требовать завтрак, оглашая округунедовольным ревом. Вы не поверите, если я расскажу, какие звуки способныиздавать умилительные макаки, очаровательные мишки и интеллигентные пингвины.Кровь стыла в жилах, поэтому Олегу приходилось по большей части держать окнаплотно закрытыми.

У меня же была «хрущоба», отчего-то именовавшаясядвухкомнатной. Лично я совершенно не понимаю, с какой стати крохотную нишуплощадью в семь метров следует считать жилой. Но тем не менее по бумагамполучалось, что Виола Тараканова имеет аж две комнаты. Жили мы вместе сТомочкой вполне спокойно, пока в нашей судьбе не произошли кардинальныеизменения. Но я об этом уже рассказывала и повторяться не хочу.[1]Скажу только, что в результате всех пертурбаций нам достались две квартиры наодной лестничной клетке. И у нас теперь куча жилых помещений. Но об этомкапитану знать не надо, пусть умрет от зависти.

– Офигеть можно, – покраснел кабан.

Потом спохватился и рявкнул:

– Жили на Горской? Не вздумайте скрывать!

– Зачем мне утаивать сей факт? – изумиласья. – Да и штамп старой прописки в паспорте стоит, вы же его видите!

– Глупо запираться, – согласился капитан, – иэта на Горской живет.

– Кто?

– Елизавета Семеновна Марченко. Во, глядите.

м показал мне бордовую книжечку, раскрытую на нужнойстраничке. Я машинально кинула взгляд на строчки, сделанные четким, почтикаллиграфическим почерком: «Горская улица, дом 4, кв. 83».

– Ну и что? – удивилась я.

– Как это? Вы жили в двух шагах друг от друга и невстречались?

– Ну, если вы обратили внимание, мой адрес – домсемьдесят девять. Горская улица длинная. Действительно, странное совпадение.Только Елизавета проживала почти на проспекте имени Остапова, а я впротивоположной стороне, возле рынка.

– Все равно небось встречались.

Я посмотрела в толстое, глупое лицо капитана, «украшенное»мелкими мышиными глазками. Ну не идиот ли он?

– По вашей логике получается, что все жители Ленинскогопроспекта, который тянется от Октябрьской площади до Московской кольцевойдороги, должны быть знакомы друг с другом? Или те, кто прописан по Тверской?

– Умные все стали, – закряхтел кабан, –значит, ничего сообщить по сути задаваемых вопросов не могете?

– Не могу.

– Ладно, ступайте, понадобитесь – вызовем.

– А что случилось с Марченко? – поинтересоваласья. – Сердце?

Кабан пошуршал бумагами.

– Выстрелили в нее.

– Мамочка! – ужаснулась я.

– Ступайте, – огрызнулся мент, – нечеголюбопытничать.

Не сказав этому свину в милицейской форме «до свидания», явыскочила в коридор и полетела домой. Представляю, как сейчас будет ругатьсяОлег. Часы показывали девять часов утра.

Открыв дверь, я на цыпочках прокралась в спальню и увиделанашу кровать. Моя сторона аккуратно накрыта покрывалом, слева, где обычно спитОлег, нет никого.

Я с удивлением осмотрела комнату. Однако странно. ОбычноКуприн не утруждает себя уборкой постели. Сегодня же ровно натянул плед иположил на место подушку.

В полном недоумении я пошла в ванную и нашла там на веревкерубашку Куприна, выстиранную и уже сухую.

Было от чего прийти в изумление. Как правило, Олегзапихивает грязное белье в бачок, а я, когда гора начинает подпирать потолок,засовываю ее в стиральную машинку. Гладит у нас, правда, Томочка. Меня этотпроцесс способен довести до депрессии. А Тамара включает телевизор и спокойнопринимается за дело. Зато я привожу продукты и оттаскиваю в прачечную тяжелыетюки с пододеяльниками, простынями и полотенцами. Так что все по-честному.

Потрогав сорочку мужа, я вышла на кухню, увидела Тому испросила:

– Кофе есть?

– Давай налью, – засуетилась она. – Каксъездила?

– Ужасно, – честно призналась я и началарассказывать о своих приключениях.

Тамарочка, забыв про недомытую посуду, стала охать и ахать.Я, размахивая руками, плела нить повествования. И тут раздался телефонныйзвонок.

– Виола? – донеслось из трубки.

– Слушаю.

– Мне нужна Тараканова.

– Это я.

На том конце провода раздалось легкое покашливание.

– Вы любите своего мужа?

– Что за идиотизм, – прошипела я и швырнулатрубку.

– Случилось что-то? – озабоченно поинтересоваласьТомуська.

– Какая-то кретинка звонила, – рявкнула я, –телефонная хулиганка! Встречаются такие негодяйки, покупают телефонную базу ину людям голову морочить.

Снова раздался звонок.

– Давай отвечу, – ринулась к столу Тамара.

Но я уже успела схватить трубку.

– Да!

– Не отсоединяйтесь, пожалуйста, – сказал тот жеголос. – Я хочу вам добра.

– В каком смысле? – напряглась я.