Читать книгу - "Ужасные невинные - Виктория Платова"

Очевидно, она имеет в виду «Кинопробы» Такеши Миике; Рю, вотличие от Харуки, уже экранизирован, смотреть на это тошно, секс с Хайяо тожепоказался Лоре тошнотворным. «Все японцы – ритуальные убийцы», – пообыкновению Лора обобщает, вывод делается на основе двух сожранных марципанов сфруктами, осторожнее, Лора, от этого может приключиться несварение желудка.Хорошо, соглашается Лора:

«Не все японцы – ритуальные убийцы, но все хотят ими быть».

Отголоски разговора в «Лас-Торресе» выплескиваются настраницы «…дзэна» ровно через две недели, очередной кулинарный обзор Лоры валитс ног всех наших тамагочи одним только названием:

«Ritual Assassin»[4].

Скромные заметки о суши-барах ЭсПэБэ – не обычное«софт-порно», скорее – «хард», хотя о дыроколе не сказано ни слова; никакогоНицше – анимэ, никакого Ортеги-и-Гассета – манга; два разных тела,принадлежащих разным культурам, всегда будут отталкиваться. Две разных культурыв одной постели – всегда убийство.

Ритуальное.

От Хайяо пахнет сырой рыбой, запах не слишком силен: оттогочто в последнее время я чаще вижу его спину, только спину. Нынешняя работаХайяо куда лучше прежней – массажный салон, как водится, – нелегальный.Шесть часов вдень, кроме пятницы и понедельника, Хайяо массирует чужие ступни,только ступни, в лица смотреть не обязательно, какое облегчение! Он –единственный мужчина в салоне среди полудюжины женщин, он – единственный японецсреди полудюжины китаянок из Шанхая, Харбина, Чэнду; он – единственный, ктоговорит по-русски.

Теперь, когда интимный эпизод с Хайяо закончился, Лора ходитк нему в салон, массаж ступней – ни с чем не сравнимое удовольствие, даже отсекса такое редко получаешь, так утверждает Лора. Может быть, это и есть тосамое «софт-порно», которое она ищет?..

– …Я спрошу у Хайяо, Макс. Повтори-ка мне этуабракадабру еще раз.

– Моно-ноаварэ.

– До связи, милый.

…Цыпочка из «Баттерфляй», как и положено всем цыпочкам,опаздывает. Один из девичьих, мать их, капризов, которые я не выношу.Раздражаться по этому поводу глупо, выговаривать за опоздание, если онавсе-таки соизволит прийти, – еще глупее. Не слишком умно и торчать уметро, видели бы меня мои тамагочи, наверняка кое-кто из них сейчас ковыряет вносу, стоя в пробке на Невском.

Парень из видеопроката – вот кто никогда не будет ждать. Илиэто – другое ожидание. Размениваться на наблюдательный пост в вестибюле он быне стал, и почему меня так волнуют его возможные черно-белые предпочтения?.. Онничего не знает о Мураками, странно, о Мураками наслышаны даже сотрудники ДПС,даже собаки-поводыри, даже рыбки на компьютерных заставках, Пи лично установилмне этот виртуальный аквариум – впечатляет.

Он ничего не знает о Мураками.

Но он и не должен знать, осеняет меня после семи минутожидания цыпочки, хоть на что-то это ожидание сгодилось. Он не должен, простопотому, что в его черно-белом мире Мураками не существует. Еще не существует.Антиглобалист, какая херня! Почему это я решил, что он – антиглобалист? В егочерно-белом мире антиглобалистов не существует, еще не существует. Хиппи – вотна кого похож парень из видеопроката, типичный хиппи, со всеми вытекающими: «неверь никому старше тридцати», маргаритки – цветы десятилетия… У кого же яподцепил все эти дешевые познания? У Лоры? у Пи? в поисковой системе «Гугл»?..Если итак – видеопрокат не место для такого парня, для такой бороды, куда прощепредставить его путешествующим автостопом. Или просто – путешествующим, безвсякой цели. Может быть, я ошибаюсь и парень самый обыкновенный индюк, набитыйяблоками воспоминаний о «новой волне», один такой работал в «Полном дзэне» –еще до меня. Критик с вгиковским дипломом, и Лора, и Пи его знавали: унылаяфизиономия, для которой кино закончилось на «Риме» Феллини, наподдать бы емуразок под зад – не Феллини, критику.

Может быть, я ошибаюсь.

Ошибиться нельзя только в одном: цыпочки опаздывают ровно натринадцать минут. Я вижу свою Баттерфляй выскакивающей из дежурной «шестерки»,я готов помахать ей рукой, я почти машу, но именно в этот момент звонитмобильный.

Лора.

– Хай, милый. Ты слышишь меня?

– Отлично слышу, Лора.

– Печальное очарование вещей. Печальное очарованиевещей – вот что такое твое «моно-но аварэ».

– Спасибо.

– Интеллектуалка уже на подходе?

– Да.

– Удачной охоты.

Охота отменяется. Во всяком случае – охота на бабочек. «Охотана бабочек»[5] – так будет вернее, побочный эффект моей пахоты в«…дзэне»: я начинаю думать названиями фильмов, уже придуманными до меня. И явсе еще вижу Баттерфляй, ножки у нее и правда ничего, впору заводитьпутеводитель для путешествия по ним – автостопом. В другой раз, бэби, в другойраз, я отлично знаю, что другого раза может и не быть, путеводители – самаяпокупаемая литература.

* * *

– …Печальное очарование вещей. Печальное очарованиевещей – вот что такое твое моно-но аварэ.

– Точно.

Окончание работы видеопроката – 23.00. Я успел как развовремя, да что там вовремя – у меня сорок пять минут в запасе. Два прыщавыхюнца и нимфетка, толкущиеся у прилавка, меня не напрягают, разве что их жадныепальцы: они терзают каталог, который я уже считаю своим. Они терзают каталог ихихикают, малолетние ублюдки, я бы с удовольствием воспользовался дыроколомХайяо, вот только чугунным затылкам молодняка он вряд ли нанесет ощутимый урон,жаль. Мне остается лишь развлекать себя мыслями о Хайяо, каково это – бытьнеразоблаченным убийцей и есть ли в этом печальное очарование? Есть ли в этомвообще что-нибудь, кроме самого полустертого факта убийства? Я не видел егоглаз, но спина Хайяо несчастной не выглядит.

Нимфетка настаивает на «Красоте по-американски», ее приятелисклоняются к «Возвращению реаниматора», значит, будет выбрано что-то третье.

Так и есть, «Матрица. Революция». Они выбирают «Матрицуnumber 3» и благополучно отваливают. Теперь – моя очередь.

– Вернулись за «Любовным настроением»? – Пареньпреувеличенно любезен, единственное, что меня утешает: от монохромной гаммы неосталось и следа.

В цвете он не слишком привлекателен: грязно-фиолетовыйсвитер, борода тоже отдает фиолетовым, синяк на скуле потемнел и оформился, егоочертания почему-то напоминают мне дырокол Хайяо.

– Печальное очарование вещей. Печальное очарованиевещей – вот что такое твое моно-но аварэ.

– Точно. И что?

– Ты же сам сказал… «Когда узнаешь – приходи». Я узнал.Пришел.