Читать книгу - "Дело N-ского Потрошителя - Наталья Михайловна Дым"

не видел самого убийства, то пожар не должен был забыть. Не каждый день дома, где ты живёшь, горят. – Сергей твёрдо смотрел на Ожарова. – Хотя… Всякое может быть. Человеческая психика – странная и необъяснимая штука, а детская – особенно. Мог сработать защитный механизм.

Ожаров подумал и кивнул.

– Я сам с ним поговорю. Сегодня же. А второй кто?.. Так… под наши вводные подходят ещё Котов Алексей, Михеев Пётр и… – Ожаров вдруг засмеялся, – Кролев Александр. Забавная фамилия. Наверное, дразнили пацана. Дальше твой однофамилец, куда ж без вас, Ивановых. Демидов Павел… Возможно, из тех самых. Снегов Владимир… Всё. Кроме Мити, знакомых фамилий нет.

А Сергея что-то насторожило в его собственном списке. Царапнуло по краю сознания, когда Ожаров зачитывал вслух. Что-то неуловимо знакомое. Будто он уже где-то слышал подобное…

Но додумать Сергей не успел: дверь резко распахнулась и в кабинет ввалились Митька и Владлен. Сзади, ворча, шёл Петрович. И тут же в коридоре раздались быстрые шаги. Петрович глянул через плечо и скривился, словно хлебнул уксуса:

– Несёт же нелёгкая…

Через пару секунд на пороге стоял Никифоров. Он подозрительно оглядел всех присутствующих. Сергея так и подмывало сказать: «Дорогая, ты всё не так поняла…», но в последний момент он всё же удержался. Как-то совсем уж несолидно над майором НКВД шутки такие шутить. Ни к чему его злить.

Сергей поднялся, взял с дивана шубу, надел её и бросил в пространство:

– Всего доброго, товарищи. До свидания.

– Куда это вы, Сергей Алексеевич? – Никифоров стоял на пороге, явно не собираясь уступать ему дорогу.

Сергей нахмурился:

– Простите, что? Я не понял вас, Климент Андреевич? Что вы хотите знать?

Никифоров стушевался и поспешно отступил в сторону, но всё же не удержался и пробурчал себе под нос:

– Кто в лес, кто – по дрова. Уже и спросить нельзя.

Сергей ответом его не удостоил, коротко кивнул всем и вышел. Своим уходом он развязывал Ожарову руки. Никифоров покрутится в отделе и уйдёт восвояси. Ожаров сможет поговорить наедине с Митькой, узнать, помнит ли тот события десятилетней давности. А Сергей прокатится до редакции. Давно он с местной творческой молодежью не общался. Даже странно, что Александра Тролева так давно видно не было. В порядке ли их рупор общественности? Не случилось ли с ним чего дурного?

***

Живого и здорового Тролева Сергей нашел в редакции, тот сидел за своим столом и мрачно смотрел на свежеотпечатанный номер газеты, лежащий перед ним на столе.

Сергей поискал глазами свободный стул, но в просторной комнате, заполненной галдящими и снующими в броуновском движении людьми, найти, на что присесть, было сложно.

Тогда он бесцеремонно свалил на пол неряшливую стопку гранок, которые, если судить по цвету бумаги, лежали тут не один день, а возможно, даже и не один месяц, и уселся напротив Тролева, закинув ногу на ногу и приветливо улыбаясь:

– Здравствуйте, Александр! Что-то вы сегодня невеселы.

Тролев тяжело вздохнул и безучастно отвернулся. Кажется, приход московского следователя его не обрадовал. А ведь ещё вчера казалось, что за разговор с Ивановым он был готов душу заложить дьяволу, если бы тот существовал на самом деле, а не был глупой поповской сказочкой.

Сергей сделал вид, что не замечает, что ему тут откровенно не рады. Он перегнулся через стол и сгрёб лежащие перед Тролевым хрусткие газетные листы:

– Что читаете? У вас вышла новая статья? О чём?

Тролев хмуро оглядел его приветливое лицо и немного сварливо ответил:

– Об участившихся нападениях бездомных собак на граждан нашего города.

Сергей развернул газету:

«Жуткая ночь опустилась на город. Луна безглазым черепом скалилась на редких прохожих, спешащих в этот поздний час по домам.

Под ногами одинокой работницы текстильной фабрики, припозднившейся с вечерней смены, вкусно поскрипывал декабрьский снег.

Вдруг послышался странный хруст, словно кто-то крался за нашей героиней. Но, судя по звукам, это был не человек.

Она обернулась и увидела прямо перед собой огромную белую собаку с острыми ушами, стоящими торчком. Глаза зверя горели злобным зелёным огнём, с длинных обнажённых клыков капала слюна. Чудовище оскалилось и страшно зарычало.

Но советскую женщину не напугать не то что зверем, но и мировым империализмом. Гражданка замахнулась на собаку сумкой, в которой лежал комсомольский билет и первый том «Капитала». И совершенно неожиданно собака заскулила и, поджав хвост, бросилась наутёк».

Статья была написана с пафосом, но при этом чувствовалось, что автор тонко иронизирует и над высосанной из пальца сенсацией, и над самим собой, так высокопарно описывающим почти рядовую ситуацию.

Сергей улыбнулся:

– Талантливо, ничего не скажешь. Вы, Александр, действительно талант. Вы позволите забрать номер?

Но Тролев почему-то замялся, буркнул что-то невразумительное. Сергей искренне изумился. Что же случилось-то? Не хочет ему газету давать? Это так-то не информация для служебного пользования. В конце концов, он газету и в киоске купить может.

Сергей свернул номер и почти уже бросил его перед Тролевым на стол, когда зацепился взглядом за передовицу. Там, на первой полосе «Правды N-ска», большими буквами шёл заголовок: «Погибла на боевом посту», а ниже – пространная статья, на которую, возможно, Сергей и не обратил бы внимания, если бы в тексте не мелькнули знакомые имя и фамилия: «Лукьянова Татьяна».

Он быстро пробежал статью глазами: «Сгорела на рабочем месте, и это не фигура речи… Спасала маленькие жизни, отдав свою… Для советской женщины нет чужих детей».

Сергей отложил газету и несколько секунд молчал, а когда заговорил, то голос его звучал жёстко и сухо:

– Откуда вы узнали про пожар в детдоме? Написано так, словно вы там были.

Газетчик на секунду отвёл глаза, а когда снова поглядел на Сергея, то честнее взгляда, чем у Александра Тролева, найти было сложно.

– Знакомые рассказали. Вы же знаете, Сергей Алексеевич, у меня везде знакомые есть! – Тролев обезоруживающе улыбнулся, но тут же погрустнел, вспомнив о судьбе директора детдома. – А потом – да. Ездил. Я же не только про милицию, я про героев вообще пишу!

По краю сознания опять словно кто-то провёл острым коготком. Как немногим ранее, когда Ожаров читал тот список.

Всё это было более, чем очень странно. Есть над чем подумать. Сергей поднялся, свернул свежий номер газеты и сунул его в карман. Повернулся было уходить и вдруг остановился, словно вспомнив ничего не значащую мелочь:

– А скажите, Александр, Тролев – ваша настоящая фамилия или, так сказать, творческий псевдоним?

– Настоящая, а почему вы спрашиваете? – Тролев опять насторожился.

– Необычная для России. Тролль – это ведь из скандинавской мифологии?

– Наверное.