Читать книгу - "Дурная кровь - Деклан Хьюз"

Я отдал полицейскому паспорт и подождал, пока он уедет, потом стал смотреть через кухонное окно на дождь. Он лил на прогнившие карнизы, сверкающие капли отскакивали от каменных плит дорожки. Дождь поливал пожухшую от недавней жары траву; с твердых зеленых яблок, висевших на деревьях, начисто смыл пыль, которая накопилась за долгую засуху. Ребенком я думал, что деревья мужского и женского рода должны расти рядом, чтобы их ветви в какой-то день соприкоснулись. Теперь я так не думал. Все сильнее чувствовался запах Линды: смесь грейпфрута и сырого мускуса, опьяняющий сладко-соленый пот… Мне все хотелось обернуться и увидеть ее, у меня в голове не умещалось, что она больше не придет. Никогда. Наконец, я вышел под дождь и встал между яблонями, пока не перестал ощущать все запахи – кроме аромата размякшей земли и мокрого камня. На это ушло много времени.

Наконец я вернулся в дом. Принял горячий душ, оделся. Небо потемнело; казалось, наступил ноябрь. Я тщательно просмотрел записи телефонных разговоров Питера Доусона. Обратил внимание на два обстоятельства: первое – звонок с мобильника на номер Джорджа Халлигана в 21.57 в четверг – в тот вечер, когда Питера в последний раз видели живым. Это был его последний звонок. Второе: высветились цифры 3459 – последние цифры номера, начинавшегося с 086, по этому номеру Питер неоднократно звонил в прошлом месяце, последний раз – за два дня до смерти. Я поискал его среди номеров, которые собрал на своем мобильнике, но там такого не оказалось. Тогда посмотрел надпись, нацарапанную на обратной стороне обрывка фотографии моего отца и Джона Доусона, и прочитал: «…ма Кортни 3459».

Я набрал этот номер и нарвался на автоответчик: молодой женский голос с явным дублинским акцентом назвал себя Джеммой и попросил оставить имя и номер, что я и сделал. Когда отключился, то услышал, как у меня стучит сердце. Если это и не паранойя, то весьма близко к ней. Но само по себе это дело не сдвинется с места. Теперь я не мог позволить себе никаких ошибок. Прежде всего, нужно держаться подальше от Халлиганов. Дважды я позволял им взять верх; дважды они меня за это наказывали. Третий раз должен быть последним.

Я проверил мобильник – не пропустил ли каких звонков, и оказалось, что нечаянно его отключил. Снова включил и заблокировал. Я ждал звонка от Джеммы Кортни, но сидеть возле трубки вредно для психики. По стационарному телефону в справочной службе я узнал номер фирмы по утилизации отходов и заказал транспорт, чтобы вывезли все обломки мебели, которые я сложил в гараже; такой дождь совсем не на пользу машине, изготовленной в шестьдесят пятом году. Я заталкивал в мешок одежду, требующую стирки, когда зазвонил мобильник. Это звонила женщина, но не та, кого я надеялся услышать.

– Эд Лоу? Говорит Кэролин Дэгг, жена Рори Дэгга, помните меня?

Я ее помнил, но сейчас у нее был другой голос: живой, бодрый, решительный.

– Мистер Лоу?

– Да, это я.

– Рори хочет поговорить с вами, мистер Лоу. Он вспомнил кое-что, и надеется, что это вам пригодится.

– О его умершем дяде?

– Да, о дяде, и вам лучше поскорее узнать все это.

Я сказал, что сейчас свободен, объяснил, где живу; она обещала приехать немедленно. Я съездил в прачечную на Сифилд-роуд, отвез мешок белья. Купил пива, виски и кое-какой закуски. По дороге домой зазвонил мобильник, на этот раз мне сказали, что у меня два новых сообщения на голосовой почте.

Сообщение номер один: «Эд Лоу, говорит Джемма Кортни, я свободна сегодня вечером с девяти до полуночи, буду рада тебя увидеть, перезвони, договоримся о встрече».

Сообщение номер два: «Эд, вот что я должен сказать: с Толстяком что-то надо делать. Никаких обид, хотел пригласить тебя утром на завтрак в Королевский яхт-клуб, – чувствую, сегодня вечером совет примет правильное решение, и завтра мы будем праздновать на широкую ногу. Не волнуйся, Толстяка не будет. Приходи, я сделаю все для тебя в лучшем виде».

Подъезжая к дому, на обочине я увидел серебристую машину Кэролин Дэгг. Рори раскрыл над женой зонтик, чтобы добежать от автомобиля до дома. Мы втроем толпились в гостиной, пока я объяснял, что случилось с мебелью. Рори Дэгг смотрел на меня с хитрым выражением; говорить он предоставил жене. Кэролин Дэгг, в синем костюме, с блестящими как розовые леденцы губами и подведенными глазами, слишком четко выговаривала каждое слово и натянуто улыбалась. Из-за этой улыбки мне все казалось, что она меня отчитывает.

– Рори – ну, я не собираюсь говорить за своего мужа, мистер Лоу, скажу только, что, по-моему, Рори хочет вам сказать – вот я снова о том же!