Читать книгу - "Трагедия закона - Сирил Хейр"

Тремя днями позже инспектора Маллета вызвал помощник комиссара, руководивший его отделом в Скотленд-ярде.

— У меня есть для вас необычная работа, — сказал он.

— Слушаю, сэр.

— Мне кажется, вы все знаете о судье Барбере.

— Конечно, я знаю, что его убили, сэр, — уклончиво ответил Маллет.

— В полиции Сити есть люди, которые считают, что вы знаете много больше. В любом случае я получил официальный запрос с просьбой откомандировать вас к ним в помощь для проведения расследования.

— Но почему, сэр?

Маллет, естественно, очень удивился. Отношения между полицией лондонского Сити и столичной полицией всегда были и, по-видимому, будут оставаться корректными, дружескими и даже сердечными. Но это были отношения двух разных, хотя и не враждующих держав. Даже в эпоху, которая породит Закон о ленд-лизе, это предвещало что-то необычное: никогда не было такого, чтобы полиция Сити просила помощи у Скотленд-Ярда в расследовании убийства, совершенного, можно сказать, у нее на пороге.

Помощник комиссара улыбнулся.

— Так как? — спросил он.

— Конечно, если нужно, я пойду, сэр, — ответил Маллет. — Вот уж не думал, что могу пригодиться в таком деле, но…

— Вы это видели? — перебил его начальник, вынимая фотографию.

Маллет взглянул на снимок:

— Да, сэр. Это оружие, которым было совершено убийство. Необычный предмет. Фотографию рассылали во все участки, как мне кажется.

— Совершенно верно. И его опознали. Пришло извещение из полиции Истбери, что это тот самый кинжал, которым человек по имени Окенхерст совершил там у них убийство в сентябре.

— Истбери! — воскликнул инспектор. — Его ведь судили там же?

— Да. И нож был представлен на суде как улика. А когда суд закончился, нож исчез. И нашли его между лопатками судьи Барбера, убитого перед зданием Центрального уголовного суда. Так вот, — подвел итог помощник комиссара, который любил точность и обстоятельность, — кому-то из отдела уголовного розыска полиции Сити пришла в голову мысль, что убийство Барбера каким-то образом связано с выездной сессией в Южном округе. Он также подумал, что вы можете знать об этом больше, чем другие.

Маллет промолчал. Он стоял перед столом начальника, квадратный, солидный, хмурый, и дергал себя за кончики длинных усов. Его хмурый вид озадачил помощника комиссара.

— Так как? — нетерпеливо осведомился он.

— Пойду, конечно, сэр. — сказал Маллет. — После обеда.

Помощник комиссара посмотрел на настенные часы.

— Сейчас 10:32,- сказал он с упреком. — Обычно вы быстрее собираетесь, Маллет.

— Я не могу пойти с пустыми руками в полицию Сити, сэр, — объяснил детектив. — С вашего позволения я за несколько часов соберу всю информацию, какую смогу, по этому делу.

— Да, конечно. А потом надо учесть время обеда.

Маллет вздохнул:

— Разве это обед в наши дни? Я с каждым днем худею.

Брау, суперинтендент полиции Сити, приветствовал Маллета в Олд-Джуэри. Он был трезвомыслящим человеком с широкими взглядами и явно одобрял сотрудничество со Скотленд-Ярдом. Поговаривали даже, что когда Брау был совсем молодым, то высказывал мнение, что смешно содержать две полиции в столице, но ему удалось изжить подобные крамольные мысли по мере того, как он получал одно повышение по службе за другим.

— Сначала посмотрите, что есть у нас, а потом посмотрим, что есть у вас, — деловито начал он, положив перед инспектором папку с аккуратно подшитыми показаниями свидетелей.

Маллет вздохнул, глядя на толстую папку.

— Много накопали, — оценил он. — Насколько я знаю, у вас есть кое-что еще, не так ли? Я слышал, троих посадили за решетку.

— Да. Все трое будут сидеть неделю, считая с завтрашнего дня, за нарушение общественного порядка и оказание сопротивления полиции. Они получили по заслугам. Действительно, имело место нарушение общественного порядка. У одного из моих констеблей здоровый синяк под глазом. Они все дали добровольные показания. Если хотите, можете почитать. Показания одного из них должны вас особенно заинтересовать. — Он вытащил три листа бумаги. — Вот они. Бимиш, девица Бартрам и Маршалл.

Маллет начал читать. Показания Бимиша были цветистыми, но довольно сжатыми. Он писал, что потерял работу в результате досадного недоразумения и хотел объясниться со своим бывшим хозяином. Рассказал, как за день до этого пытался заговорить с судьей, но тот не захотел его выслушать. Тогда, не имея других способов привлечь его внимание, он решился на "отчаянный шаг": встретить его светлость на выходе из суда и прилюдно высказать свою жалобу. Он глубоко сожалел о нарушении общественного порядка, вызванного его поведением, и признал себя виновным. Что касается смерти его светлости, она потрясла его до глубины души, но здесь он чист как младенец.