Читать книгу - "Русская семерка - Эдуард Тополь"

Через улицу пробежала стая бездомных собак. Остановившись у большого сугроба возле «Продмага», собаки стали яростно разрывать снег в поисках пищи. Одна из них вдруг метнулась к проходившему по тротуару мальчишке со школьным ранцем за спиной и надкушенным пирожком в руке. Собака, подпрыгнув, выхватила у мальчишки пирожок и тут же сглотнула его целиком. Мальчишка заплакал. Джуди тоскливо посмотрела им вслед…

– Молодежь! На выход! – громко сказал водитель. – Улица Разина.

Алексей пошел вперед к выходу. Водитель объяснял:

– Пойдете прямо-то, там аптека. Завернете за угол, и через два дома – баня.

– Спасибо, папаша! – Алексей спрыгнул со ступеньки и, не оборачиваясь к Джуди, пошел по улице.

Двухэтажное покосившееся здание с большой, расколотой посередине вывеской «Баня» они нашли сразу.

В полутемном сыром коридоре, за деревянным барьером раздевалки стояла маленькая пухлая старушка в темной длинной юбке и плюшевом жакете. Она внимательно посмотрела на вошедших.

– Уже открылись, мамаша? – Алексей протянул ей трешку и кивнул на Джуди. – Вот она хочет помыться. Можно?

– Отчего же нельзя-то?! Можно. Мы открыты с шести часов, – добродушно шамкая беззубым ртом, ответила старуха. – Семьдесят пять копеек.

– А полотенце у вас есть? Я заплачу.

– Вообще-то не полагается. Но у меня свои-то есть. За рубль могу поделиться, – старуха хитро улыбнулась.

– Поделись, мамаша, поделись!

Старуха отсчитала сдачу, протянула Алексею.

– Да не надо, мамаша, оставь себе! Выпьешь за мое здоровье! – отвел ее руку с деньгами Алексей. – Иди лучше, покажи ей, как там у вас пользоваться.

– Это можно, это пожалуйста! – радостно засуетилась старуха и вышла из-за барьера.

Она провела Джуди по узкому темному коридору, открыла дверь с табличкой «Женская», ввела девушку в просторную, слабо освещенную комнату с длинными деревянными лавками по бокам. Над лавками были металлические крючки с чьей-то женской одеждой.

– Вот здеся раздевайся-то, милая! А потом пойдешь в ту дверь-то. Там и шайки увидишь. Мыло-то у тебя есть? Мочалка?

– Нет. Но мне ничего не нужно. Только горячую воду… – слегка задыхаясь от тяжелого влажного воздуха, сказала Джуди.

– Как же это без мыла-то?! Вот тебе кусок, – старуха протянула ей большой кусок темно-коричневого, пахнущего псиной мыла. – Да чего ты кривишься-то?! Оно хорошее, «Хозяйское», отмоет так, что как новая будешь! Это ничего, что уже пользованное-то, на мыле микробов нету-ть.

Джуди повертела в руках потрескавшийся, с чьими-то присохшими черными волосами кусок мыла, брезгливо отложила в сторону.

– Спасибо, – выдавила она из себя.

Старуха молча села на скамейку, жалостливо посмотрела на раздевающуюся Джуди.

– Сколько отсидела-то? Лет пять?

– Где отсидела? – удивилась Джуди.

– Знамо где! В лагере. Не на курорте ж!

Джуди удивленно посмотрела на нее:

– Я не сидела в лагере. Почему вы так подумали?

– Да ладно! Я ж вижу – одни косточки торчат. Лицо хорошее, а сама худющая. Такие только во время войны были. Не сидела она-то! – усмехнулась старуха, явно не веря. – А волосы на голове тебе где выбрили-то? Тела никакого, одни кости, а – «не сидела»!..

Джуди стыдливо отвернулась от нее. Повесив свое белье на металлический крючок, направилась в душевую.

Тяжелый мокрый воздух горячо ударил в лицо. Густые клубы пара неподвижно застыли в жарко натопленной парилке. С трудом различая окружающее, Джуди растерянно оглянулась. Душевых кранов было всего два, и оба были заняты толстыми намыленными женщинами. Мимо Джуди прошла голая, коротконогая, с жидкой обвислой грудью баба, тяжело согнувшись от полного таза с водой. Поставив таз на деревянную лавку, она распустила длинные редкие волосы, наклонила голову в воду. Еще несколько женщин, так же склонившись над тазами рядом с ней, молча и сосредоточенно мыли волосы, выливая грязную воду рядом с собой, шли к кранам за чистой. По теплому бетонному полу текли ручьи мыльной воды. В них плавали пустые жестяные тазы-«шайки». Огромные капли набухали на серых стенах, капали с потолка.

Джуди, подавляя брезгливость, подняла остановившийся неподалеку таз, подошла к очереди за водой. Из крана с холодной водой текла тонкая струйка, из горячего густо лился кипяток. Старательно ополоснув свой таз кипятком и кое-как смешав в нем горячую воду с холодной, Джуди с удовольствием сразу же вылила воду на себя, в блаженстве закрыла глаза.

Она все набирала и набирала воду, выливая ее на голову, на грудь, когда вдруг заметила, что женщины остановились и смотрят на нее в упор. Смутившись, она улыбнулась им и снова наполнила таз.

– За что сидела-то? – требовательно спросила у нее толстая женщина лет пятидесяти. Пережженные краской желтые волосы ее были завязаны на лбу в тощий узел. – За воровство или проституцию?

– Я нигде не сидела… – снова улыбнулась им всем Джуди, но улыбка получилась жалкой, как на суде.

– Да воровка она! – сказала коротконогая баба с обвислой грудью. – Я уже ее белье посмотрела. Все бирки не по-русски подписаны – и на лифчике-то, и на трусах.

– Или дисиденка, – сказала высокая брюнетка с золотым зубом. – Навыпускал Горбачев дисиденов, а они нам спид разносят, наблядовали с иностранцами!

– Я не понимаю, о чем вы говорите! – растерянно пробормотала Джуди.

– Она не понимает! – подбоченилась крашеная блондинка. – Видали?! Овечку из себя разыгрывает!

– А мою сестру два дня назад ограбили! Все подчистую вынесли! А милиция только руками разводит, говорит: только что новую партию диссидентов освободили! – сказала коротконогая.

– Вчера у нас в соседнем подъезде двенадцатилетнюю девчонку изнасиловали! Их, паскуд, выпускают, а мы детей боимся в школу пускать! – закричала из другого конца парилки намыленная, с круглыми бедрами женщина лет сорока.

– Что вы от меня хотите! Я никого не грабила! Я нигде не сидела… – Джуди растерянно двинулась к дверям от обступивших ее голых баб.

– Да что с ней, бабы, разговаривать?! Сейчас она выйдет, и наше белье – тю-тю! Если милиция не может с ними справиться, так мы сами… – к Джуди подскочила женщина с обвислой грудью, толкнула в плечо.

Джуди испуганно отшатнулась от нее, бросила таз на пол, рванулась к выходу. Женщины истошно завизжали. Кто-то цепко вцепился ногтями в ее руку, сильно потянул назад. Отталкиваясь от навалившихся на нее грузных мокрых тел, Джуди ухитрилась вырваться и выскочить в раздевалку. Женщины с криком бросились за ней.

Они повалили ее на холодный скользкий пол, и толстая крашеная блондинка с размаху упала на нее мокрой рыхлой грудью. Костлявая веснушчатая баба ударила извивающуюся Джуди по лицу, кто-то больно пнул голой ногой в бедро.