Читать книгу - "Второй Саладин - Стивен Хантер"

– Это ужасно, – сказал Улу Бег.

Он сам долгое время провел в тюрьме в Багдаде и знал, какие дела там творятся.

– Спаси бог его душу.

– Потом мама умерла, а я подалась в Дейтон и вот с тех самых пор так здесь и живу. В «Райксе» уже двадцать лет как работаю. Это не та жизнь, о какой я мечтала, но какая уж есть.

– Ты должна быть сильной. Должна заставить их заплатить.

– Кого «их», Джим? Никто ни за что не заплатит.

Она налила себе еще вина.

Квартирка у нее была тесная и темная, в старом доме с пропахшими мочой, замусоренными коридорами. Лампочки выбиты, все стены исписаны. Улу Бег узнал английское слово, означавшее «свобода», нацарапанное огромными белыми буквами. Здесь жили одни только черные; когда он выглядывал из окна, то видел только черных, кроме разве что полицейских в патрульных машинах, которые порой опасливо проезжали по улице.

– Не бойся их, милый, – сказала она как-то. – Сюда они не суются.

– Послушай, Джим, – говорила она сейчас. – Кто ты такой? Ты белый? Ты выглядишь как белый, ходишь как белый и говоришь смешно, прямо как белый. Но ты не белый. Я вижу.

– Конечно белый. – Теперь он сам рассмеялся. – Белым родился, белым умру.

– Но ты не американец.

– В Америку приезжают многие. За новой жизнью. Вот и я – я ищу новую жизнь.

– Только не с пушкой. Я заглянула в твой рюкзак.

Он немного помолчал.

– Ли, не надо было этого делать.

– Ты в бегах? Бежишь куда-то или откуда-то, Джим? Мне все равно. Выпей вина. Ты собрался кого-то прикончить? Мне все равно. Только не вздумай попасться, слышишь, потому что тогда тебя упекут в страшное место на веки вечные, Джим. Никогда еще не видела такого странного белого, как ты.

* * *

Он прожил у нее целую неделю в тесной квартирке обшарпанного города сказочной страны Америки. Каждую ночь они занимались любовью. С этой чернокожей женщиной он чувствовал себя сильным и свободным. Он охаживал ее часами. Он жил, как в угаре, спал весь день, пока она работала, и набрасывался на нее, когда она возвращалась. Однажды он взял ее прямо на кухне.

– Ты совсем бешеный. Я мету полы в универмаге старины Райка и весь день думаю о бешеном Джиме.

– Ты роскошная женщина, Ли. В Америке роскошные женщины. Вот что в Америке лучше всего.

– Ты знаешь еще кого-нибудь?

– Знал. Давно, – ответил он. – Она была настоящий боец, как ты, Ли.

– Белая девчонка?

– Да, белая.

– Ни одна белая девчонка не знает, что такое быть бойцом.

– Нет, эта была не такая. Джоанна была особенная. Думаю, вы бы с ней подружились.

Перед глазами у него промелькнула странная картина – он, Ли, Джарди, Джоанна и Мемед с Апо. На лугу, высоко в горах. Повсюду вокруг цвел чертополох, и холмы тонули в сине-зеленой дымке. Там был и Амир Тофик, там были все. Его отец, Улу Бег, как и он, повешенный на фонарном столбе в Мехабаде в сорок седьмом, тоже. Были и куропатки на деревьях, и олень. Охота удалась на славу. Мужчины днем поохотились, а вечером женщины приготовили удивительные кушанья. Потом все уселись в круг под огромным роскошным шатром и рассказывали волшебные истории. Джарди рассказал о психе-отце, венгерском докторе. Джоанна – о сестре Мириам. Ли – о братишке Бобби, и в тот самый миг, когда звучали имена этих людей, они тоже входили в шатер, брали себе еды, рассказывали истории и издавали боевой клич. «Kurdistan ya naman», – кричали они. Курдистан или смерть.

– Джим? Джим?

– А?

– Где ты витал? Уж точно не в Дейтоне.

– Не важно. Завтра я уезжаю. Я должен. Я задержался слишком надолго, мне нужно двигаться дальше.

Она взглянула на него; глаза у нее были темные и шалые.

– Ты поедешь куда-то с этой пушкой, и тебя убьют. Без шуток, убьют, как моего братишку Бобби.

– Джима не убьют, – сказал он.

– Милый, не уходи. Останься с Ли. Здесь хорошо. Здесь так хорошо.

– Я должен ехать дальше. Встретиться с одним человеком.

– На автовокзал? Там тебя в два счета схватят легавые.

– Никаким легавым не схватить Джима.

– Еще как схватят. Куда ты поедешь?

– В большой город.

– Легавые из большого города в два счета схватят тебя на автовокзале. Я знаю, что схватят.

– Мне нужно идти.

– Джим, – сказала она вдруг. – Возьми мою машину. Правда, бери. Она просто стоит тут без дела.

Улу Бег не знал, что сказать.

– Я не умею водить автомобиль, – признался он наконец.

Женщина запрокинула голову и рассмеялась, весело и звонко.

– Ну ты даешь, милый, вот это ты даешь.

Она снова засмеялась.

– Золотце, – продолжала она, – я в жизни своей не слышала о таких странных белых, как ты. Ты такой странный, что прямо как будто и не белый.

И она сказала, что сама отвезет его.