Читать книгу - "Снадобье для вдовы - Кэролайн Роу"

Молча вошли слуга и паж епископа. Они поставили на стол вино, воду, блюдо с фруктами и большую тарелку с холодным мясом и хлебом и так же беззвучно исчезли за дверью.

— Выглядит необыкновенно привлекательно, — заметил Улибе, наливая себе вино и воду. — Итак, мы говорили о гостинице, в которой останавливались Мартин и его господин. Они провели там одну ночь — если верить той же горничной, это был четверг, — затем оба они куда-то уехали. Час или два спустя Геральтдо вернулся в крайнем волнении, запихнул по узлам все, что мог унести, и ускакал. Еще через несколько часов вернулся Мартин, обнаружил, что его хозяин взял почти все свои вещи, попросил сделать ему повязку на раненой руке, взял в дорогу краюху хлеба и тоже ускакал. Она надеется, что с Мартином все в порядке. Я не стал говорить ей, что он умер, — после небольшой паузы продолжил Улибе. — Но предостерег, что не стоит доверять великим лордам.

— Значит, они уехали, потом у них была стычка с…

— С Паскуалем, Ваше преосвященство, — подхватил Улибе. — Именно той ночью он и пропал.

— И когда в ход пошло оружие, этот загадочный Геральтдо исчезает, оставив своего человека разбираться с Паскуалем самостоятельно.

— Возможно, Паскуаль выудил из Мартина какие-то ценные сведения, — заметил Улибе, — и отправился доложить о них.

— Не сказав вам ни слова, милорд?

— Конечно, не сказав. — Он разрезал грушу и откусил кусочек. — Или он отправился повидать свою жену. Вот откуда могли получиться четыре дня. Думаю, самое время заняться ее поисками.

— А как мы можем это сделать? — спросил епископ.

— Будем искать донью…

— Совершенно верно. Какую донью?

— Мы воспользуемся прекрасной идеей, которую подал ваш лекарь, — сказал Улибе, — и поищем брачный контракт между Паскалем Робером и… кем-то еще.

— А вы уверены, что его настоящее имя — действительно Паскуаль Робер?

— Конечно, Ваше преосвященство. Я знал его почти всю мою жизнь. Еще с тех пор, когда был пажом во дворце в Сарагосе.

— Но не всю его жизнь, Улибе, — заметил Беренгер. — Паскуаль был как минимум на пятнадцать лет старше вас. Когда вы встретились впервые, ему уже было за двадцать. А чем он занимался раньше? Нам неизвестно.

— Итак, будем искать сеньору Робер, — сказал Улибе. — А возможно, сеньору Жиль.

— Почему?

— Потому что та девочка, о которой я вам рассказывал — та, что очень похожа на портрет жены Паскуаля, — называла себя этим именем. Подозреваю, что она взяла имя своего отца, чтобы откликаться на него более быстро, чем это было бы с совсем чужим именем.

— Вы полагаете, что его могли звать Паскуаль Жиль?

— Это возможно.

— Или Жиль такой-то?

— Все называли его Паскуалем. Если бы это не было его настоящим именем, он не отзывался бы на него без запинки, — сказал Улибе и добавил с некоторым сомнением в голосе: — Мне так кажется.

Бернат наклонился к своему господину и прошептал что-то ему на ухо.

— Разумеется. Бернат напомнил мне, что среди пожитков Мартина из Туделы мы обнаружили карту. Он считает, что вам, милорд, возможно, захочется на нее взглянуть. Хозяйка постоялого двора принесла ее лекарю, и он заплатил ей за это сполна.

Бернат разложил карту перед Улибе. Тот внимательно ее рассмотрел, нахмурился и отодвинул в сторону.

— Прежде всего я хочу сам поговорить с этой хозяйкой постоялого двора.

Когда Улибе добрался до постоялого двора, его единственными посетителями были несколько мух, барахтавшихся в наслаждении в лужицах пролитого вина, оставленных утренними выпивохами. На его стук по конторке с кухни выплыла сама матушка Бенедикта, она оглядела его с головы до ног и, указав на него деревянной поварешкой, сказала:

— Вы друг Паскуаля Робера. Что вам от меня нужно?

Улибе положил на стойку пять медных монет и сложил их столбиком.

— Всего-навсего несколько слов. Ничего более. О Мартине из Туделы, том самом, за которым вам пришлось ухаживать.

— Я знаю его имя, ответила она. — Но больше мне о нем ничего неизвестно.

К первому столбику монет Улибе добавил еще один.

— Вам известно, как он выглядел, когда поселился в этом постоялом дворе, — сказал Улибе. — И если он был на грани смерти…

— Как будто я дам комнату кому-то, кто вот-вот помрет, — презрительно процедила Бенедикта. — До воскресного вечера с ним все было в порядке. А в понедельник он уже не мог встать с кровати.

— Понятно, — сказал Улибе. — Значит, в пятницу он выглядел вполне здоровым?

— Здоровее быка, — ответила Бенедикта. — Заявился, с порога потребовал комнату, супа, холодного мяса и хлеба. Съел две тарелки супа, при этом ни на минуту не умолкнув. Он сказал, что ищет какого-то сеньора Луиса. Якобы он задолжал ему деньги, сто су, и спросил, не знаю ли я этого человека. Все, кто был в общем зале, сразу откликнулись. Не так трудно найти человека по имени Луис, но большинство из них не видели в глаза такой суммы за всю свою жизнь, и если он дал взаймы деньги кому-то из них и рассчитывал получить их назад, мы не знали, о ком именно он говорит, — она загоготала.

— В городе несколько человек с таким именем, располагающих гораздо большими суммами, — заметил Улибе.

— Господа, — скривилась Бенедикта. — Этот Мартин был похож на доброго человека, но ведь не стал бы он искать кого-то из них в моем заведении, как вы думаете?

— Матушка Бенедикта, скажите мне вот что. Удалось ли ему найти этого сеньора Луиса?

— Наверное.

— Почему вы так считаете?

— Когда он умер, то был уже при деньгах, — ответила хозяйка. — Если б они у него были, когда он только появился в городе, то вряд ли бы он остановился в моем заведении. Нашел бы местечко получше. Значит, кто-то дал ему денег уже после того, как он приехал в город. Может, и Луис. В воскресенье, потому что он собирался ухать в понедельник утром. А потом он заболел.

Улибе улыбнулся и добавил еще несколько монет.

— Вы умная и наблюдательная женщина, — сказал он. — Спасибо.

Когда Улибе вернулся во дворец, Беренгер играл в шахматы со своим лекарем.

— Изучите эту карту, мой друг, а мы пока закончим партию. А потом мы обсудим то, что вам удалось раскопать.

Слепой лекарь захватил коня, поставив ферзя Беренгера в тяжелое положение.

— Ну вот, — произнес Беренгер, двигая свою королеву, — я потерял концентрацию.

Исаак захватил ферзя и поставил шах королю противника.

— Признаю свое поражение сейчас, — сказал Беренгер, — пока оно не стало совсем неотвратимым и позорным.

— Вы могли спасти своего короля, — Улибе перегнулся через стол и наклонился над доской, — если бы вы двинули…