Читать книгу - "Принц на черной кляче - Анна Ольховская"

Дверь палаты со скрипом приоткрылась, и в проеме появилась сонная физиономия полицая. Ну, хорошо, хорошо – полицейского, хотя генетически хочется называть именно так.

В общем, страж порядка нарисовался. Довольно молодой, довольно тощий – интересно, кто за него физподготовку сдает? – несколько неадекватный.

Так, во всяком случае, показалось Лене. Потому что охранник, увидев, что девушка на него смотрит вполне осознанно, икнул, побледнел и, пятясь назад, фальцетом заверещал:

– Люся! Люся!! Люся-а-а-а!!

Послышался торопливый топот, сопровождаемый возмущенным:

– Ты чего разорался, Игорек? С ума сошел? Это ведь больница, а не стадион!

– Так это… – смущенно пробормотал Игорек, уши которого приобрели пролетарский цвет кумача. – Она очнулась.

– Кто?

– Ну эта, маньячка.

– И чего? Испугался, что ли? – насмешливо фыркнула появившаяся в дверях медсестра – женщина лет тридцати пяти с выжженными добела прядями, кокетливо выбивавшимися из-под медицинской шапочки. – Тоже мне, полицейский! Она же наручниками пристегнута, не кинется, не бойся!

– И ничего я не боюсь, – еще больше смутился парень, присоединив к кумачовым ушам и щеки. – Просто она больше недели была бревно бревном, а тут – вытаращилась и смотрит! А доктор ведь говорил, что кома может тянуться и месяц, и два.

– Эй, ты, Буратино недоструганный, – холодно процедила Лена, едва удерживаясь от истеричного «Кома? Больше недели?!». – Насчет бревен я бы на твоем месте помолчала, нехорошо упоминать предков всуе.

– Ч-чего? – Доблестный страж порядка непроизвольно спрятался за широкую спину медсестры. И оттуда храбро тявкнул: – А ты… ты вообще заткнись! Маньячка! По тебе психушка плачет!

– Так, мальчик, выйди вон, – брезгливо поморщилась Лена. – И доложи своему начальству, что я очнулась и требую объяснить, что происходит?!

– А то ты не знаешь, – хмыкнула медсестра. – Гадина ты все-таки редкая! Такого мужика угробила! Я фотку в газетах видела – красавец! И жена его тоже очень даже ничего. А ты! Подруга называется! Гиена ты подлая, а не подруга!

– В каких газетах, о чем вы? Я не убивала Кирилла! Это какой-то бред! – Лена чувствовала, как внутри закипает ярость. Ярость против вселенской тупости окружающих. – Дайте мне телефон, я хочу поговорить с Ланой! Ее надо предупредить! Она в опасности!

– Она была в опасности, когда с тобой дружила. – Медсестра поджала губы и вышла из палаты, бросив напоследок: – Гадина!

Минут через пять пришел врач – довольно толстый одышливый мужчина лет пятидесяти. Он осмотрел Лену, абсолютно не реагируя на ее вопросы и возмущение, словно перед ним была не живая женщина, а учебный манекен.

Врач уже закончил осмотр и отдавал медсестре какие-то малопонятные Лене распоряжения, когда в палату вошел тот самый тип, что во время обыска занимался писаниной.

– Ну наконец-то! – радостно воскликнул он, увидев пунцовую от возмущения Лену. – Вот и наша обвиняемая очнулась! Теперь можно готовить дело к передаче в суд. Вот вам повезло, Осенева. – Он прицокнул языком, усиливая впечатление от своего фиглярства. – Другие в СИЗО месяцами сидят, пока суда дождутся, а вы с корабля и прямо на бал! Из больнички – по этапу! Красота! Кстати, доктор, – обернулся он к флегматично сложившему руки на объемном животе эскулапу, – а как долго еще наша красотуля проведет в вашем богоугодном заведении?

– У нас – не менее недели, но, насколько мне известно, ей еще предстоит психолого-психиатрическая экпертиза?

– А мы ее тут, у вас, и проведем, – оживленно потер руки так и не представившийся тип. – Пригласим специалистов из соответствующего учреждения, они придут в эту чудную палату и решат, насколько вменяемая наша обвиняемая. О, стих получился! – гыгыкнул он.

– Послушайте, как вас там… – процедила Лена, с ненавистью глядя на веселящегося кретина.

– Меня? Меня – Анатолий Владимирович, я веду, вернее, вел, ваше дело. Осталось дождаться результатов экспертизы, и можно будет отдать всю эту красоту прокурору. И сверлить дырки под новые звездочки на погонах! Думаю, за успешное раскрытие такого громкого дела мне сразу майора дадут!

– Под зад коленом вам дадут, Анатолий Владимирович, – уточнила Лена, усаживаясь поудобнее (насколько это было возможно сделать на кровати, да еще и с прикованной рукой).

– Это за что же, позвольте поинтересоваться? – Следователь поставил стул напротив девушки и, жестом попросив доктора и медсестру выйти, уселся, положив принесенную папку на колени.

– За безобразное ведение следствия. За попытку свалить чужую вину на невиновного человека.

– А невиновный человек, как я понимаю, вы, Елена Сергеевна?

– Разумеется! Это же надо – додуматься до такой чудовищной версии! Я – любовница Кирилла! Абсурд! Мне изначально непонятно, почему вы вообще ухватились за этот бред, когда у вас перед носом был истинный виновник случившегося!

– И кто же?

– Петр Никодимович Шустов, человек, после разговора с которым Кириллу и стало плохо! С ним, а не со мной Кирилл встречался в тот день! Я была с Ланой в момент, когда все случилось!

– Потому что вы очень хитрая и умная девушка! Вы все предусмотрели, в том числе и железное алиби. Само собой, вас лично на месте преступления не было, там орудовали ваши сообщники.

– Какие еще сообщники?

– А к этому вопросу мы вернемся чуть позже. А пока я хочу показать вам одну очень интересную фотографию, которую наши технические специалисты смогли восстановить из уничтоженного вами файла. Из вашего же ноутбука. Кстати, ваша подруга только после того, как увидела этот снимок, перестала вас защищать. А то ведь тоже не верила, наивная!

Следователь открыл папку, покопался в стопке лежавших там бумаг и вытащил глянцево блеснувшее фото. Полюбовался на него, словно на картину Рафаэля, а затем протянул снимок Лене.

Рука девушки предательски затряслась, что не осталось незамеченным Анатолием Владимировичем. Он понимающе хмыкнул и откинулся на спинку стула, предвкушая реакцию этой маньячки.

Она должна была побледнеть, закусить губу, забегать глазками – ну как это обычно бывает при разоблачении.

Но эта девица повела себя совсем неправильно. Сначала, конечно, вздрогнула, но потом приблизила снимок к лицу, всмотрелась и насмешливо приподняла бровь:

– И ЭТОМУ Лана поверила? Это же явная инсценировка!

– Ничего себе инсценировка – вы и Кирилл Витке голые в одной постели! Нежно так прижались друг к дружке и спите, словно голубки!

– Да не спим мы! Вы посмотрите внимательнее – и он, и я бледные до синевы! Мы без сознания! Этот снимок явно сделан в ночь после похищения Кирилла и нападения на меня! Нас тупо раздели и уложили в кровать, вот и все! Я понимаю, будь у вас фото собственно полового акта, тогда еще Лана могла бы поверить! Но в это – никогда! И что, вот только на основании этого снимка вы и построили свое обвинение?!