Читать книгу - "Будапештский нуар - Вилмош Кондор"

– Где-то я вас уже видел, – бросил он Гордону.

– Есть у меня одно предложение, – сказал тот в ответ.

– А деньги в придачу?

Гордон кивнул. Пойва еще какое-то время стоял и смотрел. Действительно, лицо Гордона было ему знакомо, но он никак не мог вспомнить, где он его видел.

– Подождите здесь, – сказал он наконец и зашел в лачугу.

Через пару мгновений раздался визг, затем плач, и на пороге появилась женщина лет сорока.

– Пожалуйста, не разговаривайте с ним, из этого никогда ничего хорошего не выходит, – умоляла она Гордона.

Тогда Пойва схватил ее сзади, развернул к себе, влепил пощечину – женщина упала на колени. Мужчина толкнул ее ногой в спину, и она приземлилась в грязь.

– Какое тебе дело до того, с кем я говорю? – бросил он ей и махнул Гордону: – Заходите.

Дом был пропитан тошнотворным запахом, на плите что-то булькало, а в углу лежала промокшая собака. На кухонном столе стоял таз с трещиной, в который капала вода с крыши, а рядом горела масляная лампа. Пойва рухнул на стул, сунул в рот сигарету и пинком подтолкнул Гордону другой стул.

– Сколько? – спросил он.

– Вы даже не знаете, о чем речь, – ответил Гордон.

– Вы явно не садовника пришли искать, – произнес Пойва и несколько секунд пристально изучал лицо Гордона, вдруг вспомнит, но в конце концов, сдавшись, бросил это дело.

– Двадцать. – Гордон выложил на стол две бумажки по десять пенгё.

Пойва жадно к ним потянулся, зажал банкноты в кулаке и заорал:

– Женщина!

Та осторожно выглянула из-за двери.

– Мать твою, возьми деньги, сходи купи масла и чего-нибудь пожрать, потому что это даже собака жрать не будет. – Он ударил плиту ногой.

Подозрительная густая жидкость прыснула на ногу. Женщина вздрогнула, но подошла ближе, взяла протянутые ей десять пенгё и убралась восвояси.

– А теперь говорите, что вам надо, – плюнул Пойва.

– Сегодня вечером у вас… соревнование.

– Ничего подобного.

– Разве?

– Откуда мне знать, что вы не из полиции?

– Разве полицейский дал бы вам двадцать пенгё?

Пойва задумался.

– Ну а если бы соревнование было?

– Тогда бы вы сцепились с поляком Яцеком в промышленной зоне на проспекте Губачи.

– Если бы оно было, то было бы там, – кивнул мужчина.

– А каков был бы результат?

– В честной схватке этого никогда нельзя предугадать, – ответил Пойва с каменным лицом.

– Даже за пятьдесят пенгё?

Глаза Пойвы алчно блеснули.

– За пятьдесят – навряд ли, а вот за сто – уже более вероятно.

– Понятно, – кивнул Гордон. – Если за сотку можно предугадать, кто сегодня вечером победит, тогда победителем может стать даже Яцек. Скажем, он мог бы нокаутировать вас во втором раунде.

– За сто пенгё, – Пойва облизал губы, – он бы мог даже выиграть.

– Скажите, Пойва, – спросил Гордон, – а больше никто не интересовался, будет ли сегодня вечером матч? И если будет, то кто выиграет?

– Нет, – ответил мужчина. – Букмекер всегда интересуется, но больше никто.

Тогда Гордон полез в бумажник и достал пять банкнот по двадцать пенгё. Пойва их схватил, но Гордон оказался проворнее. Он отвел его руку:

– С одним условием.

– Каким?

– Я отдам деньги вашей жене, – ответил Гордон.

– Так не пойдет! – вскрикнул Пойва.

– Вот еще! Или вы хотите в следственную тюрьму?

Пойва нахмурил брови и серьезно задумался. Наконец облизал губы и кивнул.

– Если сегодняшняя схватка закончится так, как мы и предположили, – продолжил Жигмонд, – то, думаю, мы могли бы сотрудничать чаще.

– Никаких проблем, – кивнул Пойва, и Гордон прочитал у него по глазам, что, так или иначе, деньги он из жены выбьет.

– Их и не должно быть. – Гость встал из-за стола.

– И не будет, – кивнул Пойва и тут же потянулся к ножке стола, поднял бутылку медицинского спирта, притянул к себе, поставил и враждебно смерил Гордона взглядом. – Уходите, мне нужно готовиться к соревнованию.

– И все же боксируйте как полагается, – сказал Гордон. – Почтенный господин Сёллёши не любит разочаровываться.

– Кто?

Гордон на секунду подумал, что ошибся.

– Мужчина, который подослал к вам своего секретаря.

– А, этот! – Пойва поднял взгляд на гостя. – Он тоже говорил, что его начальник любит, когда все четко. И я его не разочаровал.

– Славно вы проучили девушку. Почтенный господин попросил вас избить ее до смерти?

– Нет, – покачал головой Пойва. – Он просил только запугать. Разве я знал, что эти белые люди такие хилые? – спросил Пойва у бутылки со спиртом. – Я только размахнулся, а она уже умерла. Какая разница, это была всего лишь шлюха.

– Да, – кивнул Гордон, – всего лишь шлюха. А что стало с деньгами?

– Какими деньгами?

– Спокойно, Пойва, почтенного господина не интересуют деньги, просто мне интересно, что с ними стало. Сколько там вообще было? Почти две тысячи пенгё?

– Только тысяча пятьсот, около того, – ответил мужчина.

– И на что вы их потратили? – Гордон окинул помещение взглядом. – На лекарства?

– Какое вам дело? – рявкнул Пойва и приложился к бутылке. – Долги. Ростовщики.

– Секретарь почтенного господина сказал, чтобы вы забрали деньги?

– Конечно. Он сказал, все ее – мое.

– А как вы это сделали? – спросил Гордон.

Что-то во взволнованном взгляде Пойвы не давало ему покоя.

– Какое вам до этого дело?

– Мы любим знать, как работают те, кого наняли.

Пойва покачал головой, но все же ответил:

– Сначала я ее ударил, потом схватил сумку. Она лежала на земле, а я вырвал ридикюль из ее рук.

– И тогда вы увидели, сколько в сумке денег?

– Да.

– И ударили ее в живот.

– Да.

– После того как увидели, сколько у нее денег.

Пойва кивнул.

– А что еще было в ридикюле?

– Только деньги в кошельке и куча какого-то хлама. Его я отдал жене и детям.

– Но книжку вы оставили в ридикюле, – заметил Гордон.

– Какая-то книжка про бога, – кивнул мужчина. – Я подумал, раз уж она умерла, пусть ее похоронят вместе с молитвенником. Тем более мы не читаем.