Читать книгу - "Мученик - Рори Клементс"

Время от времени он ощупывал себя под одеянием, чтобы убедиться, что тело его на месте. Иногда Коттону казалось, что он умер, а временами он даже был уверен, что умер. Когда подводят чувства, как определить, умер ты или еще жив?

Еда быстро кончилась, но у Коттона оставался заплесневелый кусочек сыра, который он разрезал пополам каждый раз, когда ел. Это приносило успокоение: его тело продолжало существовать, оно переваривало пишу. Он размышлял: сколько раз можно разрезать кусок сыра пополам, прежде чем тот исчезнет? Голод был еще не самым страшным мучением. Он знал, чтобы не умереть, ему нужна вода, поэтому он постоянно пил и часто ходил по малой нужде в уголке своего укрытия.

Шум за пределами его зловонной норы постепенно затихал, возникая все реже. Теперь он понимал, что не умрет от нехватки воздуха. Ему отчаянно не хватало свежего уличного воздуха, но было ясно, что тот, кто придумал и построил это потайное убежище, все продумал и включил вентиляцию в свой проект.

Временами Коттон задумывался, а есть ли кто-нибудь в доме. Здесь ли еще люди Топклиффа? Если нет, то почему графиня до сих пор не выпустила его? Может, ее саму арестовали. Когда у него в голове появлялись подобные мысли, он начинал задыхаться от страха. Быть может, этому месту суждено стать его могилой. Если его не освободит графиня, он здесь умрет, и никто об этом не узнает. Коттон часто молился, чаще всего он произносил: «Боже, моя миссия здесь еще не выполнена. Освободи своего покорного слугу, чтобы я мог выйти в мир и, подобно пастуху среди волков, вернуть Твое стадо домой».

Коттон пытался писать стихи, как он уже делал все восемь лет в Риме. Словно во сне он вспоминал те дни, вспоминал о своем безмятежном детстве в Норфолке, как он плавал на лодке в кристально прозрачных водах Хора, потока, чье извилистое русло бежит через деревни к северу от Норвича. Коттон всегда был тихим, задумчивым ребенком, никогда не предавался грубым играм своих сверстников. За склонность к меланхолии отец с детства звал его «отец Роберт». Да, он был серьезным, возможно, слишком много думал о промыслах Божьих и о мире, когда следовало бы гонять по полям мяч из свиного пузыря или охотиться на кроликов, как его старшие братья.

Ему вспомнились мрачные руины монастыря Святой Фе. Он полжизни провел в его тени. Дед Коттона, сэр Ричард, по приказу Генриха Великого разрушил этот старый бенедиктинский монастырь. За это семью щедро наградили церковными землями и собственностью. Сэр Ричард построил прекрасное поместье, но камни старого монастыря постоянно напоминали о том, откуда взялось их богатство. За достаток, обретенный ценою истинной веры, придет расплата. Коттон всегда знал, что однажды ему придется принять на себя эту ношу, и он будет искать искупления, чтобы заслужить прощение грехов своей семьи.

Спина и плечи нестерпимо ныли, ноги дрожали и подкашивались. Ему приходилось постоянно терпеть холод. Сколько он уже здесь? Ночь и день слились в одну длинную ночь. Прежде чем умереть, он сойдет с ума.

Коттон снова упал на колени, сложил руки и начал молиться.

Днем констебль из Дептфорда передал Шекспиру сообщение о том, что Робин Джонсон исчез из дома Говарда Эффингемского. Шекспир проклинал Джонсона за то, что тот одурачил его. Он отправил посыльного назад в Дептфорд с приказом сделать все возможное, чтобы доставить дворецкого в «Ньюгейт», закованного в кандалы.

Когда посыльный ушел, он уселся в кресло у себя в кабинете, наслаждаясь последним часом дневного света. Ему нужно было многое обдумать.

Главный вопрос заключался в том, существует ли связь между убийством Бланш Говард и попыткой покушения на жизнь сэра Френсиса Дрейка, или это лишь фантазия его перегруженного воображения. Кроме того, нужно было выяснить все о бумагах, найденных в сожженном доме на Хоглейн. Имеют ли они отношение к нелегальным печатным станкам, и какова, в таком случае, роль Томаса Вуда во всем этом? Он знал, что гувернантка Вуда, Кэтрин Марвелл, была знакома с леди Бланш и дворецким Говарда Эффингемского, Робином Джонсоном, который, как оказалось, был любовником леди Бланш. Неясным было лишь одно, причастен ли кто-либо из них к смерти Бланш. Мог Джонсон быть ее убийцей? Интуиция подсказывала Шекспиру, что нет. Тогда кто же? Раны, нанесенные Бланш и голландским проституткам, были схожи. Значит ли это, что наемник испанского короля, который, как выяснил Шекспир, останавливался в Дептфорде под именем ван Лейдена, и есть убийца леди Бланш? Если так, то почему он убил ее? Зачем привлек к себе внимание?

Пока он размышлял, в дверь кабинета постучали, и вошла Джейн.

— Пришла госпожа Кэтрин Марвелл. Я сказала ей, что вы заняты, но она говорит, что это срочно и что вы захотите с ней увидеться. — Она пристально посмотрела на него, и Шекспир почувствовал, что покраснел.

— Да, Джейн, — ответил он. — Проводи ее.

Шекспир сразу понял, — что-то случилось. Кэтрин тяжело дышала, словно ей пришлось бежать весь путь от Доугейта до его дома. Волосы были растрепаны, а глаза горели.

— Госпожа Марвелл…

— Зачем вы это сделали?

Шекспир удивился.

— Что сделал?

— Я вам доверяла!

— Госпожа, в чем дело? Я не понимаю, о чем вы? Что, по-вашему, я сделал?

Она подошла, гневно глядя ему в глаза, и вдруг с удивительной силой принялась колотить его в грудь. Он покачнулся. Позади, в дверном проеме, он заметил Джейн. На ее лице мелькнула понимающая улыбка женщины, которая видит то, чего не видят мужчины. Наконец Шекспир схватил Кэтрин за запястья и усадил. Она обхватила голову руками.

— Начните с самого начала. Уверен, что я не совершил ничего, что могло вас обидеть. — Он кивнул горничной. — Джейн, пожалуйста, принесите нам вина покрепче или бренди.

Кэтрин посмотрела на Шекспира.

— Вы говорите, что ничего не знаете о персевантах, которые пришли за господином Вудом? Они силой увели его, обвинив бог знает в чем.

Шекспир сжал губы.

— Это был Топклифф?

— Конечно, это был мерзкий Топклифф. И его приспешники, Янг и Ньюуолл. Вам должно быть это хорошо известно, ибо вы их и подослали.

— Нет, Топклифф мне не друг.

— Значит, вы рассказали все Уолсингему, а он послал их.

— Нет.

— Они пришли в полночь, как воры или взломщики, и забрали его прямо из постели. Они разбудили детей, чтобы те увидели, как их отец уходит со связанными руками в сопровождении людей с мечами и кинжалами. Вот на какое государство вы работаете, господин Шекспир, и с кем водите дружбу.

— Они сказали, куда его забирают?

— Нет.

— Они вам что-нибудь сказали?

— Они насмехались надо мной и осыпали проклятиями. Топклифф попытался дотронуться до меня, но я оттолкнула его. Назвал меня попистской шлюхой и пообещал мне геенну огненную. Сказал, что отдаст детей в «Брайдуэлл», где им найдут подходящее занятие.