Читать книгу - "Морена-2. Золото партии - Александр Афанасьев"

Русские, такие, как его дед, не допустили коммунизма в Аргентине и Чили, пролив и там и там немало крови.

Но эта война, жестокая, дикая, беспринципная – в конечном итоге велась против России же, против ее народа – и привела к беспрецедентному в мировой истории торжеству англо-саксонской цивилизации. Дошло до того, что Украина называла своим главным союзником США и готова была на все только бы быть подальше от России.

И в этом были виноваты они. Те, кто помогал Гитлеру, те, кто помогал создавать ЦРУ – они все били по своей стране, по России как бы она не называлась, по ее народу, они были с ее врагами и делали врагов сильнее. И вот, сейчас – в России сто пятьдесят миллионов человек, что меньше чем в 1914 году, Киев и Одесса не принадлежат России, а англо-саксонская цивилизация, являющаяся единственным настоящим победителем Второй мировой войны⁴³ – пошла на Россию в последнее и окончательное наступление. Ангел работал на ЦРУ и слишком хорошо знал своих бывших коллег, чтобы не видеть их игры, не понимать, что они задумали. Истерия в западных СМИ могла иметь только одну цель – подготовка к расчленению России. Не обязательно в результате военного поражения, на такой риск вряд ли кто-то готов пойти. Скорее всего, планировался второй югославский вариант, с провокацией сепаратизма (отделись, и снимем санкции, начнем все сначала) вводом многонациональных сил, изъятием ядерного оружия и образованием на месте России нескольких небольших (по российским меркам) государств, которые не вызывали бы страха у соседей и никогда не смогли бы бросить вызов гегемонии США.

Он достоверно знал о том, что планы расчленения России существуют, начиная с 1991 года, и низкая инвестиционная активность мирового бизнеса связана еще и с тем, что неофициально владельцам фондов советуют опасаться вложений в Россию – этой страны может скоро не стать. Есть страны, которые проигнорировали советы вашингтонского консенсуса – это Германия, Франция, Италия. Но и они не дошли до понимания, что США – после падения СССР, создания ЕС и введения евро – теперь для них враг.

Что. Теперь. Делать.

Как отстоять ослабленную до предела страну от настоящего мирового гегемона, от нового Рима?

Ангел инстинктивно чувствовал, что помимо внешнего врага, внешней угрозы – есть еще и внутренний раскол. Что тот самый разлом, который погубил страну в 1917 году – что он никуда не делся, он продолжает незримо присутствовать, готовый в трудную минуту снова вырваться вперед, подобно всадникам апокалипсиса. Что вековой вопрос о справедливости и благе, главный вопрос России – так и не решен. И что всё, что они делают сейчас – под угрозой именно из-за этого, что в какой-то момент часть народа решит, что они живут неправильно, несправедливо… и полыхнет снова бунт, уничтожая труды поколений.

В поисках решений этих мучительных загадок Ангел бродил по мостовым Петрограда – но ответов не находил, как не старался…

В этот день он забрел на Елагин остров. Бывший остров Трудящихся, до революции он был собственностью князей Белосельских-Белозерских, здесь строили дворцы и элитные дачи. Потом в этих дворцах и дачах открыли пансионаты для трудящихся, а теперь пансионаты или закрыли или превратили в музеи, а на свободных местах построили самую дорогую в городе элитную недвижимость. Столь же дорогую, сколь и безвкусную. Круг, можно сказать, замкнулся.

Главная проблема российской истории в том, что ни одна проблема фактически не решается. История идет по кругу, и победа одной стороны – влечет не движение вперед, а неизбежный реванш…

– Заблудились?

Это был Музыкант. Он видимо пришел со стороны дач – тут были госдачи Управления делами Президента.

– Здесь не заблудишься.

– Теперь да.

Они медленно пошли по набережной, рука об руку.

– Удивлены? Я вас не караулил. Просто это и мой город тоже.

– «Я вернулся в мой город, знакомый до слёз, до прожилок, до детских припухших желёз…»

– «Ты вернулся сюда, так глотай же скорей. Рыбий жир ленинградских ночных фонарей, Узнавай же скорее декабрьский денек, Где к зловещему дегтю подмешан желток…» – без труда продолжил Музыкант. – Кстати, Осип Мандельштам написал эти стихи, когда скрывался в городе от ОГПУ. А это знаете?

Январский день. На берегу Невы

Несется ветер, разрушеньем вея…

Где Олечка Судейкина, увы,

Ахматова, Паллада, Саломея.

Все, кто блистал в тринадцатом году,

Лишь призраки на петербургском льду…

Вновь соловьи засвищут в тополях

И, на закате, в Павловске иль Царском,

Пройдет другая дама в соболях,

Другой влюбленный в ментике гусарском,

Но Всеволода Князева они

Не вспомнят в дорогой ему тени!⁴⁴

Ангел усмехнулся

– Вы умеете читать мысли?

– Простите?

– Я только что думал о том, что у российской истории есть одна особенность – ее вечная незавершенность.

– То есть?

– Подумайте – Франция, Великобритания, США. Во всех этих странах в той или иной форме были революции. В США тоже – Война за независимость есть война революционного типа. Во всех этих странах – в общем-то, цели революции были достигнуты, куда шли, туда и пришли. С издержками – но пришли, и, по крайней мере, понятно, за что заплачена цена. В России не так. Здесь обязательно вслед за семнадцатым годом будет другая дама в соболях, и другой гусар. И все жертвы, которые Россия принесла в ХХ веке – вы когда-нибудь задумывались о том, что они, получается, напрасны? Мы – там же где и начинали…

– Дамы с соболями были и есть… – едким тоном сказал Музыкант, – Это верно. Наторговали, наворовали – и облачились в соболя. Вот только гусар не наблюдается. Ментик гусарский не налезает на брюхо.

Ангел не нашел что ответить.

– А вы не задумывались о том, что, может, потому Россия и существует тысячу лет? Может, если мы найдем окончательные ответы на вопросы, которые нас мучают – отпадет нужда и в России как таковой? Я, собственно, вас нашел вот по какому вопросу. Несколько… личному. Ваша супруга…

– Что с ней?! – резко спросил Ангел

– Пока ничего. Вот только отчет лондонской резидентуры говорит о том, что она ввязалась в сомнительную историю. Которая может стоить ей жизни.

– Какую историю?

– Историю с каналами финансирования… Совзагранбанки. Она задает вопросы. А это добром не кончится – даже сейчас…