Читать книгу - "Особо опасен - Джон Ле Карре"

Деревянное крыльцо поросло глицинией. В маленьком, идеально ухоженном саду розовые кусты романтически окаймляли прудик с лилиями и декоративными лягушками. Дом был тоже маленький, но прелестный, такой домик Белоснежки с грубоватой розовой черепицей и диковинными дымовыми трубами на берегу одного из красивейших гамбургских каналов. Стрелки часов показывали ровно семь вечера. Бахман знал цену пунктуальности. На нем был его лучший официальный костюм, в руке — строгий дипломат. Он самолично почистил свои черные туфли и с помощью спрея Эрны Фрай на время укротил свою непослушную шевелюру.

— Шнайдер, — пробормотал он в переговорное устройство и тотчас был впущен хозяйкой, фрау Элленбергер, поспешившей закрыть за ним входную дверь.

#

За восемнадцать часов, прошедших с момента, когда Эрна Фрай отправила Аннабель спать, Бахман с помощью Максимилиана озадачил главный компьютер разведслужбы на предмет всех существующих Карповых, позвонил своему контакту в австрийской секретной службе и поручил раскопать подробности незадачливой истории банка «Брю Фрэры» венского периода, выудил из темпераментного заместителя Арни Мора по наружке отчет о поведении и привычках нынешнего главы банка, отправил сотрудника перелопатить архивы финансового департамента города Гамбурга, а уже в полдень провел с Михаэлем Аксельродом из координационного совета в Берлине часовой разговор по спецсвязи, после чего затребовал все материалы о выдающемся ученом-мусульманине, проживающем в северной Германии и известном своими умеренными политическими взглядами и телегеничными манерами.

Для просмотра некоторых файлов Бахману пришлось получить специальный доступ в центральном отделе по отмыванию денег. Эрна Фрай смотрела на него как на помешанного, пока он метался между их офисом и комнатой младшего персонала, куря папиросу за папиросой, зарываясь в бумаги на рабочем столе или вдруг требуя, чтобы меморандум, который он ей послал и про который сам забыл, она извлекла из недр своего компьютера.

— Почему именно чертовы британцы? — желал он знать. — С какой стати русский отморозок обращается в британский банк в австрийском городе? Допустим, Карпов-старший в восторге от их лицемерия. Ему импонирует их породистое вранье. Но как, блин, он на них вышел? Кто его к ним направил?

И вот в три часа пополудни — эврика! Он держит в руках тощую папку, извлеченную из архивов общественного прокурора. Она подлежала уничтожению, но чудесным образом избежала огня. Бахману еще раз повезло.

#

Они сидели друг против друга в безукоризненно обставленной гостиной, этакой Англии в миниатюре, попивая чай «Эрл Грей» из минтонского фарфора в эркере, в креслах с цветастой обивкой. На стенах гравюры старого Лондона и пейзажи Констебля. В книжном шкафу издания Джейн Остин, Троллопа, Гарди, Эдварда Лира и Льюиса Кэрролла. В эркере веджвудские горшки с растениями, покрывшимися ворсистыми бутонами.

Довольно долго оба хранили молчание. Бахман ласково улыбался, вроде как сам себе. Фрау Элленбергер разглядывала кружевные занавески на окне.

— Так вы против магнитофона, фрау Элленбергер? — поинтересовался он.

— Категорически, герр Шнайдер.

— Значит, обойдемся без магнитофона, — решительно подытожил Бахман, убирая прибор в дипломат. — Тогда я буду делать пометки от руки, — заметил он, кладя на колени блокнот и держа ручку наготове.

— Я попрошу копию всего, что пойдет в досье, — сказала она. — Если бы вы предупредили меня заранее, сейчас мой брат представлял бы здесь мои интересы. К сожалению, сегодня вечером он занят.

— Ваш брат может посмотреть наши досье в любое время.

— Надеюсь, герр Шнайдер, — сказала фрау Элленбергер.

Когда она открыла ему дверь, ее лицо заливал румянец. Нынешняя бледность сделала ее прекрасной. Испуганный взгляд, зачесанные назад волосы, длинная шея, профиль юной девушки… в глазах Бахмана она была из тех красавиц, которые, никем не замеченные, достигают зрелого возраста и потом исчезают.

— Можно начинать? — спросил он.

— Сделайте одолжение.

— Семь лет назад вы добровольно оставили письменное заявление моему предшественнику и коллеге господину Бреннеру, высказав свою озабоченность деятельностью вашего тогдашнего руководства.

— Мое руководство осталось прежним, герр Шнайдер.

— Мы в курсе, и это вызывает у нас большое уважение, — церемонно произнес Бахман, делая для себя важную пометку.

— Надеюсь, герр Шнайдер. — Последние слова фрау Элленбергер, сжимавшей подлокотники кресла, были обращены к кружевным занавескам.