Читать книгу - "Гадюка Баскервилей - Андрей Воробьев"

К счастью для Петренко, атаман не стал тратить время на рассказ о побеге из-под стражи, тем более что считал причиной ареста собственную невыдержанность и обычную тупость «полицейского». Вместо этого Бурнаш поведал начальнику контрразведки и штабс-капитану Овечкину «страшилку» о злодеяниях компании Даньки^[83]. В данном случае, как говорится, лекция попала в подготовленную аудиторию, и Кудасов, давно ожидавший визита «мстителей», немедленно принял меры к аресту большевистского лазутчика. Причем в качестве «поощрительного приза» разрешил атаману лично задержать парнишку, что Бурнаш с удовольствием и сделал: «Ку-ку, Гриня! Откукарекался?..»

Ни Петренко, ни его подчиненные так и не дождались визита Косого в контрразведку: унтер-офицер, выслушав доклад конвоиров о происшествии, слишком усердно провел с ними воспитательную работу. В итоге оба нарушителя правил несения конвойной службы, кряхтя и охая, направились в очередной наряд. Перестаравшийся унтер решил, что не стоит спешить исполнять приказ (все равно его могут отменить). Проще говоря, не пожелал выносить сор из избы, небезосновательно надеясь, что о происшествии начальство может не узнать или запамятовать в суматохе прифронтовых будней.

* * *

Оперативники, поняв, что Косой не объявится, попытались разыскать Даньку, чтобы через него доложить об этом Мухомору. Но чистильщика обуви на месте тоже не оказалось. Тогда они направились на работу к дядьке Мефодию, но и сюда, увы, опоздали.

Очевидно, что контрразведчиков не зря учили в академии Генштаба, так как вслед за арестом Даньки был задержан господин Касторский. В это же время к карусельщику, которого непонятным образом умудрились вычислить за несколько минут до появления там Рогова с Плаховым, уже заявился адъютант Кудасова, довольно неуклюже пытаясь изображать приблатненного урку: «Слышь, дядя, мне ваш самый главный нужен, ну, который за Сердюка остался»…

Что касается Бубы, то с ним просчитались: только сумасшедший может пытаться переговорить профессионального конферансье, который к тому же родом из Одессы. Через непродолжительное время общения с господином Касторским начальник контрразведки попросту выгнал артиста из кабинета, будучи не в силах больше выслушивать истории про славянский шкаф, тумбочки, шифрованные сообщения, передаваемые с помощью кастаньет, и прочую ахинею.

Не намного удачнее закончилась и попытка адъютанта Кудасова внедриться в ряды подпольщиков. Когда он попытался изобразить освобожденного из тюрьмы уголовника, то умудренный жизнью дядька Мефодий живо «расколол» новоявленного урку, хотя и недостаточно аккуратно. В результате прямо у карусели завязалась перестрелка.

Кто куда стрелял – понять было сложно. Цыганенок в ярко-красной шелковой рубашке, держась за цепь крутящейся карусели, палил во все стороны из револьвера. Военнослужащие в форме и господа в штатском с офицерской выправкой тоже били в белый свет, как в копеечку. Самое удивительное, что в результате этой баталии то и дело кто-то падал, сраженный точными выстрелами. Со стороны могло показаться, что цыганенок вооружен не короткоствольным оружием, из которого и с десятка метров в стационарном тире сложно попасть в мишень, а каким-то самонаводящимся автоматом из «Звездных войн». И только очень внимательный сторонний наблюдатель мог обратить внимание, что ничего удивительного нет.

Вася Рогов, натренировавшийся стрелять с помощью утюга^[84], стоя за кустами акации, методично посылал пули в нужные цели, словно на сдаче зачета. Рядом столь же методично бил из пистолета Виктор Плахов. Очередной военный был успешно сражен принявшим участие в перестрелке Косым. Оперативники видели, как, воспользовавшись суматохой, умудрился удрать из опасного места дядька Мефодий. Следом, ловко спрыгнув с карусели на потерявшего седока коня, умчался и Яшка-цыган, прихватив с собой по пути Ксению.

«Опера ноги кормят!» – изрек старинный девиз Вася и оперативники, скрываясь за кустами, тоже заспешили куда-нибудь подальше от опасного места, предоставив военным решать меж собой традиционные вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?».

* * *

Только ближе к вечеру нашим героям удалось сопоставить все факты. Картина вырисовывалась, прямо скажем, безрадостная. Во-первых, был арестован Данька. Во-вторых, засвечена явка и, соответственно, дядька Мефодий. В-третьих, непосредственная опасность угрожала Бубе, который попал в поле зрения контрразведки…

Не лучшим образом вырисовывались и перспективы дальнейшей службы подполковника Петренко: никакой гарантии, что его не начнут основательно разрабатывать, не было. Более того, можно было и не гадать, что контрразведчики не сегодня завтра обязательно до этого додумаются.

Тем не менее и куплетист, и Мухомор категорически отказались переходить на нелегальное положение. Артист полагал, что после недавнего свидания Леопольд Кудасов считает его полным придурком, а потому не будет больше беспокоить. А начальник РУВД просто решил рискнуть: только работая в контрразведке можно было выяснить наконец, где находится злополучный шкаф-купе. Петренко также все-таки рассчитывал, что сумеет найти способ встретиться с Косым. И, в конце концов, нужно же было помочь подпольщикам вызволить Даньку из тюрьмы. А кто, как не сотрудник «конторы», может точно выяснить, например, время, когда арестованного поведут на допрос или для проведения следственного эксперимента?..

Что касается выполнения последнего намерения – реализовать его – оказалось несложно. Мухомор зашел в кабинет военного следователя под благовидным предлогом поиска штопора для бутылки. Необходимый предмет немедленно найден и употреблен по назначению, благо вино Николай Александрович прихватил с собой («Доктор прописал для восстановления аппетита»).

Тут же выяснилось, что и врач, следящий за здоровьем следователя, дал точно такие же рекомендации своему пациенту. Естественно, что коллега коллеге всегда готов оказать помощь, поэтому бутылка оказалась благополучно распита на двоих с хозяином кабинета. Гость посетовал, что не может долго задерживаться из-за большого объема работы. Военный следователь живо подхватил эту тему. Ему приходилось еще хуже: нынче задержали какого-то мальчишку, которого надо срочно допрашивать, так как дело контролирует лично начальник контрразведки.

– Но! – хозяин кабинета решительно рубанул ладонью воздух. – Следователь – фигура процессуально самостоятельная, независимая, а потому мне указ только закон. Я сам буду решать, кого и когда допрашивать!

Мухомор небезосновательно усомнился, что следует перечить собственному начальству. Но визави твердо стоял на своем. В подтверждение выдвинутого тезиса он крутанул ручку телефона и, соединившись с тюрьмой, потребовал доставить арестованного завтра к двенадцати – ноль-ноль.

– Вот так, именно завтра и в это время. А вот место встречи – мой кабинет – изменить нельзя. Так-то-с!..

– Ну и славно. – Николай Александрович заторопился к выходу. – Да, кстати, совсем забыл, зачем я приходил. Вы не подскажете, как пройти в туалет? А то у меня кабинет на втором этаже, а там лишь окно, которое по недоразумению выходит на улицу…