Читать книгу - "Неугомонный - Хеннинг Манкелль"

— Кто?

— Мама.

— Я не хочу. Зачем? Ты же знаешь, как было последний раз.

— А я не хочу, чтобы в такой вечер она сидела одна.

— Можешь взять ее к себе.

— Не беспокойся. Лучше думай, что, позволяя ей быть с нами, делаешь доброе дело.

— Когда она приедет?

— Я сказала, к половине шестого. Скоро приедет.

— Проследи, чтобы она не напилась.

— Прослежу. А ты не забывай, что Хансу она нравится. Вдобавок она тоже имеет право повидать свою внучку.

Валландер больше ничего не сказал. Но, на минуту оставшись один на кухне, быстро опрокинул рюмку бренди, чтобы успокоиться.

Мона приехала, и поначалу все шло хорошо. Она принарядилась и была в добром расположении духа. Все закусывали, в меру выпивали, наслаждались погодой. Валландер наблюдал, как Мона совершенно естественно занимается внучкой. Он будто снова видел ее с Линдой. Но мир продолжался не весь вечер. Около одиннадцати Мона вдруг завела речь о давних обидах. Линда попробовала ее урезонить, но она явно выпила больше, чем они думали, наверно, прятала бутылку в сумке. Сперва Валландер молчал, только слушал ее ламентации, но в конце концов не выдержал. Хватил кулаком по столу и велел ей исчезнуть. Линда, которая тоже слегка захмелела, прикрикнула на него, велела успокоиться, мол, ничего страшного не произошло. Но у Валландера испортилось настроение. Когда после стольких лет он наконец-то понял, что больше не тоскует по ней, любовь обернулась обвинением. Ведь кто, как не Мона, виноват, что за все эти годы он так и не нашел себе другую женщину, подругу жизни. Он встал из-за стола, подозвал Юсси и ушел со двора.

Через полчаса, когда он вернулся, гости собирались уезжать. Мона уже была в машине, Ханс, который выпил всего один бокал вина, сядет за руль.

— Жаль, что так получилось, — сказала Линда. — Прекрасный был вечер. Но теперь мне понятно: возлияния Моны всегда будут кончаться таким манером.

— Значит, я был прав?

— Если хочешь. Наверно, без нее было бы лучше. Однако теперь хотя бы ясно, что надо принимать меры. Как же я раньше не сообразила, что мама попросту спивается.

Линда погладила отца по щеке, они обнялись.

— Без тебя я бы нипочем не справился.

— Скоро Клара сможет бывать здесь с тобой. Через годик-другой. Время бежит быстро.

Валландер помахал им вслед, собрал мусор и грязную посуду. А затем сделал то, что позволял себе всего лишь раз или два в год, — достал сигару и раскурил ее во дворе.

Становилось прохладно. Мысли текли свободно. Вспомнились одноклассники, с которыми он учился в Лимхамне. Как сложилась их жизнь? Несколько лет назад отмечали годовщину выпуска, но он не поехал. А теперь жалел. Может быть, увидев, что сталось с ними, он сумел бы по-новому взглянуть на свою жизнь. Отложив сигару, он отыскал в ящике старую фотографию 1962 года, последнего года в школе. Лица он помнил, как и почти все имена. Вот эта девочка, Сив, до невозможности застенчивая, в математике была гением. Сам он стоял в верхнем ряду, второй слева, стриженный ежиком, с легкой усмешкой на губах. В сером джемпере поверх фланелевой рубашки.

Теперь нам шестьдесят, думал он. Наши жизни потихоньку вступают в последнюю фазу. И мало что может особенно измениться.

До двух он сидел на воздухе, на миг уловил вдалеке музыку — вроде бы «Калле-Шевенсвальс»,[19]а может, и нет. Потом лег и проспал чуть не до полудня. Проснувшись, вставать не стал, но опять занялся библиотечными книгами. И вдруг рывком сел. Листая книгу об американских субмаринах и их постоянном соперничестве с соответствующими русскими подлодками в годы холодной войны, он открыл разворот с черно-белыми фотографиями.

Взгляд уткнулся в один из снимков, сердце забилось быстрее. Сомнений нет. На фото в точности та самая штуковина, привезенная с Букё. Валландер вскочил с постели, вытащил тяжелый цилиндр, спрятанный за шкафчиком со старой обувью.

Вооружившись английским словарем, он попробовал удостовериться, что правильно понял текст главы, к которой относились фотографии. Речь там шла о начале 1970-х и о Джеймсе Брэдли, тогдашнем командующем американским подводным флотом. Он славился тем, что нередко проводил ночи в своем кабинете в Пентагоне, измысливая новые способы помериться силами с русскими. Однажды ночью, когда огромное здание было почти безлюдно, если не считать охранников, которые бродили туда-сюда по коридорам, у него возникла идея. Настолько дерзкая, что он сразу смекнул: надо идти прямиком к Генри Киссинджеру, советнику президента Никсона по национальной безопасности. В ту пору ходила байка, что Киссинджер, когда ему о чем-то докладывали, очень редко слушал больше пяти минут и никогда дольше двадцати. Брэдли говорил сорок пять минут с лишним. И, возвращаясь в Пентагон, был уверен, что получит необходимые ассигнования и оборудование. Киссинджер ничего не обещал, но Брэдли видел, что он очень заинтересовался.

Спешно приняли решение задействовать в сверхсекретном проекте подводную лодку «Халибут», из числа самых больших в подводном флоте США. Валландер изумился, прочитав данные о водоизмещении, размерах, вооружении и численности экипажа. В принципе она могла находиться на боевом дежурстве круглый год, лишь время от времени всплывая, чтобы освежить воздух и загрузить провиант. Пополнить запасы продовольствия в открытом море лодка могла менее чем за час. Но для новой задачи ее все-таки пришлось переоборудовать — оснастить кессонной камерой для водолазов, которым предстояло осуществить самую сложную часть операции — на морском дне.

По сути, идея Брэдли была очень проста. Чтобы держать связь между штабами на суше и подводными лодками с ядерным оружием на борту, которые базировались в Петропавловске-Камчатском, русские проложили в Охотском море кабель. План Брэдли заключался в том, чтобы просто-напросто подсоединить к этому кабелю подслушивающее устройство.

Однако существовала загвоздка, и большая. Охотское море велико — более 600 000 квадратных километров. Как локализовать кабель? Решение оказалось опять же невероятно простым, как и сама идея.

Как-то ночью в пентагоновском кабинете Брэдли вспомнил детство, летние каникулы на Миссисипи. И детские воспоминания мгновенно разрешили проблему. По берегам реки на равном расстоянии друг от друга встречались таблички: «Становиться на якорь запрещено. Подводный кабель!» Если не считать город Владивосток, дальневосточная Россия — сущее безлюдье. Стало быть, вряд ли найдется очень уж много мест, где может лежать подводный кабель. И таблички в СССР тоже ставили.

«Халибут» вышел в море и в подводном положении направился через Тихий океан. После рискованного похода, во время которого они неоднократно имели гидроакустический контакт с русскими подлодками, им удалось подойти к русской территории. Начался один из самых опасных этапов операции — надо было прошмыгнуть через какой-либо пролив между островами Курильской гряды. Лишь благодаря тому, что «Халибут» оснастили новейшими приборами по обнаружению минных заграждений и новейшими гидролокаторами, удалось выполнить и эту задачу. За сравнительно короткое время кабель тоже был найден. Далее предстояла самая трудная часть операции. Как подсоединить подслушивающее устройство к кабелю, чтобы русские ничего не заметили? После ряда неудачных попыток решили и эту проблему, и на борту подлодки можно было слушать переговоры между берегом и командирами русских субмарин. В благодарность Никсон позднее лично встретился с Брэдли и поздравил его с большим успехом.