Читать книгу - "Тайна, деньги, два осла - Анна Ольховская"

– Подобные че? – слегка окосел рыжий. – Это че, так запор теперь называется? Казус?

Вика невольно хихикнула, а немец поморщился:

– Все, Вася, иди.

А когда помощник ушел, фон Клотц развернулся к пленнице и саркастически ухмыльнулся:

– Ну и как тебе твои будущие бойфренды? Мечта, а не мужчины, верно?

– Не то слово! – совершенно искренне улыбнулась Вика. – Ладно, я пойду в дом, замерзла.

И она, весело мурлыкая какую-то мелодию, ушла, оставив фон Клотца слегка офигевшим от такой реакции.

Но ничего наигранного в поведении девушки не было, она действительно радовалась жизни и даже готова была расцеловать Васятку в конопатую морду.

А что, отплюешься потом, и все дела, зато благодаря сортирным проблемам рыжего она теперь сможет убежать!

Потому что довольно трудно, знаете ли, отправляться в погоню, когда из тебя хлещет, как из больного гусенка.

Фон Клотц привез тогда из города две упаковки весьма эффективного – Вася полдня потом занимал деревянное строение на заднем дворе, как раз и построенное для обслуги, – слабительного. С тех пор оно пока ни разу больше не понадобилось, так что запас спасительного препарата был весьма значительным.

И воровать его Вика не стала – зачем? В кладовку она могла попасть в любое время, так что рисковать понапрасну не стоило. Вдруг слабительное кому-то понадобится, и исчезновение целой упаковки (не меньше, надо было ведь и собак еще накормить вкусняшкой) не заметить будет невозможно.

Так что для побега все было действительно готово, и оставалось только окончательно восстановиться после родов. Да и малышу не мешало немного подрасти, хотя бы месяцев до двух с половиной – трех.

Но получилось, что Помпон смог повзрослеть всего лишь на три недели. А ждать больше нельзя.

Да и сама Вика вовсе не ощущала себя тренированной олимпийской чемпионкой, хотя и той хлипкой размазней, какую она изображала перед фон Клотцем, девушка тоже не была.

Она довольно много занималась физическими упражнениями втихаря, здесь, в комнате, когда немец был занят чем-нибудь другим и не мог неожиданно нагрянуть с визитом.

Приседания, отжимания, качание пресса – все, что нельзя услышать снизу. Вика помнила о своей ошибке в первые дни заключения. И теперь фон Клотц и понятия не имел, что его пленница упорно готовится к побегу.

Он вообще расслабился за прошедшие после первой неудачной попытки Вики месяцы, полностью уверившись в своем моральном и физическом превосходстве над пленницей.

Эта глупая славянка окончательно сломлена и унижена, она превратилась в слабую хныкающую бабу, готовую сделать что угодно, лишь бы не остаться наедине с Прохором и Васей. Правда, иногда Викхен вела себя довольно странно, но с беременными и не такое случается.

А сейчас, после рождения сына, она вообще превратилась в безумную клушу, трясущуюся над своим цыпленочком, какой уж тут побег, что вы! К тому же его друзья из «Аненербе» начеку и снова помогут вернуть беглянку, как в прошлый раз. Еще бы – ведь он, Фридрих, пообещал после получения наследства постоянное финансирование этой ушедшей в подполье после окончания Второй мировой войны организации.

Фон Клотц довольно усмехнулся в ответ на какую-то реплику доктора, махнул рукой маячившему неподалеку Прохору, велев тому запереть за выехавшей машиной эскулапа ворота, и неторопливо направился к дому, насвистывая «Милого Августина».

Вика отошла от окна и склонилась над кроваткой сына:

– Ну что ж, Михаэль, нам, кажется, пора.