Читать книгу - "Марш обреченных - Владимир Свержин"

Понурые каменные львы у входа, разобранный электронный тамбур, демонтированная стойка контроля… Вопиющая победа голубей над ястребами. Пал ещё один бастион холодной войны. «Ура!» — три раза. Мать вашу!

Слава сидит на добытом где-то стуле посреди пустой комнаты.

— Ну, как дела, командир? Что подследственный? — произносит он, и слова его гулко разносятся в опустевшем кабинете.

— Готовит очередную гадость. Пока не понятно кому, но в исполнители пригласил меня, — рапортую я, ища взглядом, куда опустить свое утомленное тело.

— Вот оно даже как? Интересное кино. Я, как видишь управился с нашим имуществом, так что с понедельника можно выходить на работу, — с нескрываемой грустью в голосе произносит Бирюков, прощаясь, очевидно, в душе с родными стенами, которые, как известно, помогают в тяжелую минуту.

— Хорошо. А по нашим делам есть что-нибудь?

— Немного. Валера прощупывает почву возле дома Рыбакова. Тагир отправился в гостиницу «Славянская»… — В глазах Славы появляется боевой огонь, отгоняющий хандру.

— На тему?

— Если помнишь, именно там убили Мухамедшина, — начинает разворачивать передо мной панораму прошедших событий Мангуст четвертый.

— Помню.

— Так вот, мне удалось установить, что в то же время, когда там жил отставной узбекский полковник, в соседнем номере останавливался наш неизвестный конкурент мистер Макс Коулер. Причем, обрати внимание, оба номера были забронированы одновременно некоей германской фирмой «Джермен агроэкшен».

— Господи! Час от часу не легче! Это же крыша немецкой разведки в Афганистане! — ошарашено шепчу я, недоверчиво глядя на Славу.

— Именно, Саша. Еще один вопросик для нас. Будут какие-то соображения?

— Честно говоря, пока нет. Похвально. Так вот. Мухамедшин был убит через два дня после отъезда Коулера в Штаты. Выстрел профессиональный. Из автомобиля, с довольно большой дистанции. В отличии от Макса Коулера, этот полковник в «Славянской» — постоянный клиент. Он останавливался в ней без малого два десятка раз. Причем, жил по две-три недели.

— Не слабо! — присвистываю я, восхищенный гусарским шиком покойного.

— Да, в средствах наш отставник был явно не стеснен. Тагир отправился в гостиницу под видом сотрудника узбекской безопасности, понюхать, не найдется ли там чего-нибудь для нас занимательного, — продолжает свой рассказ Бирюков.

— Хорошо. Еще что-нибудь.

— Да. Начальство выдало справку по делу Васи Покера. Я скинул Валере список опергруппы для сравнения со списком жильцов.

— Молодец! Где сама справка? — радуюсь я.

— В новом офисе. Там вроде бы ничего особо ценного. Во всяком случае на первый взгляд. Все обстоит так, как рассказывал Стрельцов. Единственное, что действительно может нам пригодиться, — состав опергруппы. Ну, может быть, ещё следственная группа. Не будем спешить. Завтра Валера разузнает все более подробно, так что доживем до понедельника.

Доживем, это верно. А пока подведем итоги, что мы тут уже успели нарыть. Сухорук — Рыбаков для нас уже дело ясное. Сухорук занимался махинациями компании Мюррея и натолкнулся на участие в них Горелова-старшего, что, в общем, очевидно и послужило причиной обращения к нашему генералу. В деятельности Мюррея и Горелова заинтересованы какие-то высокопоставленные лица, они-то и позаботились спрятать концы в воду. Наш выход на них — Банников. И планирует этот самый Банников очередное убийство. Тоже не слабо. Особенно если учесть, что совершить его, по его мнению, должен я. Ну, это ещё бабушка надвое сказала. А пока что…

— Согласен. Ладно, дай мне телефон.

Накручиваю заветные семь цифр.

— Алло, Натали? Вечер добрый.

— Привет, — слышится на том конце провода радостный голос моей красавицы. — Хорошо, что ты позвонил.

— Ты чем занимаешься?

— Смотрю телевизор.

— Из дома выйти можешь.

— Могу, — Наташа почему-то переходит на шепот. — Когда?

— Через полчаса, — глядя на часы, говорю я.

— Хорошо, — тихо произносит она.

— Тогда до встречи. Целую.

Трубка возвращается на рычаг.

— Я смотрю, ты неплохо проводишь время, — хмыкает Бирюков. — Ладно, удачи. Смотри, завтра в девять утра в офисе первое заседание пайщиков концессии. Смотри — не опаздывай.

Горит, переливается огнем реклам и фешенебельных ночных клубов старая Москва. Дружелюбно подмигивают светофоры, стараясь не создавать мне задержек в пути. Своим светофорным чутьем они понимают, что недаром я мчу, как на пожар. И всякий, кто уходил хоть раз в полную неизвестность, знает, как важно, возвращаясь, услышать обычное слово: «Привет!»