Читать книгу - "1793. История одного убийства - Никлас Натт-о-Даг"

Пальт с обожженным лицом крикнул молодого напарника, вытянул тяжелый засов и впустил их во внутренний дворик. Колодец с ручным качком. Квадрат неба над головой такой маленький, будто смотришь на него из шахты. За зарешеченными грязными окнами флигелей угадываются согнутые фигуры работающих женщин, а дальняя сторона дворика занята зданием, по виду более старым и похожим на обычную усадьбу. Скорее всего, и задуманном как усадьба, для приема гостей и балов, но позже, после пристройки флигелей, ставшим частью Прядильного дома.

Пальты дожидались старшего, а тот, очевидно, не спешил. Анну Стину одолевала тревога, и она покосилась на Драконшу – неужели той все равно? Та переминалась с ноги на ногу и приставала к пальту, чтобы тот показал ей отхожее место.

Тот пожал плечами:

– Помолчи, если у тебя на плечах голова, а не репа. Сейчас придет Петтер Петтерссон, а его лучше не раздражать.

Драконша зло на него глянула, дождалась, пока пальт отвернется, и состроила гримасу.

Наконец появился старший пальт – огромный, с такими плечами, что Анне Стине вряд ли удалось бы обхватить их руками. Камзол расстегнут, и вряд ли его удалось бы застегнуть, даже если бы он захотел. Круглая потная, покрытая шрамами физиономия. Нос настолько курносый, что больше похож не на нос, а на пятачок. Мешки под маленькими, прищуренными глазками. Густые волосы собраны в тугой узел на затылке.

– Добро пожаловать в нашу скромную обитель, цыплятки! – сказал он густым басом. – Я – Петтерссон, я начальник стражи, как и мой коллега Хюбинетт. Вас доставили сюда, чтобы дать возможность исправить вашу грешную жизнь. Имена?

– Анна Стина Кнапп, Карин Эрссон, – ответил молодой пальт.

Петтерссон уставился на девочек. Анна Стина скромно опустила глаза – она знала, как вести себя с мужчинами вроде этого Петтерссона. А Драконша глаз не отвела. Дерзко уставилась на начальника и покачивалась на полусогнутых ногах, стараясь удержать позыв.

– Что беспокоит фрекен Эрссон? – Петерссон махнул в ее сторону похожей на копченый окорок рукой и повернулся к пальту.

– Фрекен просится пописать.

– Вот оно что, фрекен Эрссон? Так ты, конечно, присаживаешься, где захочешь, как дикий зверь…

Драконша ответила не сразу. Она наверняка, как и Анна Стина, уловила издевку в голосе Петтерссона. Анна Стина молила Бога, чтобы Карин не поднимала брошенную перчатку. Напрасно – Драконшу уже не остановить. Она выставила вперед подбородок и прошипела:

– Пузырь надо опорожнять. И зверям, и людям.

Рот Петтерссона, и без того широкий, растянулся от уха до уха в улыбке, от которой у Анны Стины побежали мурашки по коже. Откормленный кот изготовился всадить когти в беззащитную мышь.

– Могу я посмотреть на фрекен поближе? – Он взял Драконшу за подбородок. – А-а-а… знакомая картина. Эти девицы, если позволите так выразиться, украшают своим присутствием кабаки и публичные дома. А танцевать ты любишь?

Анна Стина дернулась. Как же предупредить ее, чтобы не глотала наживку, промолчала… Может быть, обойдется, может, ему надоест эта игра?

Уже поздно. Драконша пожала плечами:

– Почему бы не пройтись круг-другой?

Петтерссон повернулся к своему напарнику:

– А я что говорил? Мои пряхи – способный народ! На все руки и, как видишь, на все ноги. А ты и в самом деле умеешь танцевать, фрекен Эрссон, или висишь на своем кавалере, как мешок с сеном, а после двух полек уже и выдохлась?

Драконша презрительно ухмыльнулась:

– Могу танцевать всю ночь. Все уже на пол попадают, а я…

Петтерссон остановил ее жестом руки:

– Так я и думал. Но, как говорится, ловлю на слове. Ты утверждаешь одно, а на деле получается совсем другое. Может, станцуешь для меня?

Драконша потопталась немного на месте, изобразив полечную припрыжку.