Читать книгу - "Зверь, который во мне живет - Роберт Крайс"

Я покачал головой. Он вышел из кухни. Я налил виски и принес ей бокал. Она тряхнула головой.

— Я пила весь день.

— Ты уверена?

Она кивнула.

— Хочешь, чтобы я тебя обнял?

Она снова кивнула, а когда я прижал ее к груди, глубоко вздохнула. Потом Эллен сказала:

— Я хочу принять душ.

Я отнес сумку с ее одеждой наверх и через несколько минут услышал шум льющейся воды. Я включил вечерние новости, которые вели Джесс Марлоу и Сэнди Хилл. Сэнди говорила о шпионах на военно-морской базе в Сан-Диего. Едва ли это имело отношение к Перри Лэнгу, если только Дюран не пытался продать государственные секреты русским. Впрочем, в Лос-Анджелесе все возможно. Вода в душе шумела довольно долго.

Когда Эллен спустилась вниз, она переоделась в одежду, которую я ей привез, и белые кроссовки «Нью Бэланс». Ее лицо стало чистым и лишенным выражения, в первый раз за все время нашего знакомства оно перестало быть уязвимым. Следующие ее слова меня удивили.

— Господи, мне бы не помешала сигарета.

Я не мог себе представить, что она курит.

— Когда Джо вернется, ты получишь сигарету.

Она слегка кивнула, но потом покачала головой.

— Нет.

Эллен встала неподалеку от телевизора и скрестила руки на груди. Я не видел, куда направлен ее взгляд.

— Я бросила курить почти шесть лет назад. Просто перестала, и все. Джанет говорит, что она уже на следующий день чувствует, что сходит с ума без сигареты, но когда я решила, что должна бросить, я бросила.

— Это непросто сделать.

— А что говорит полиция? — спросила Эллен.

Я хотел было солгать, но не сумел придумать никаких разумных объяснений, поэтому сказал правду:

— Дело передали в отдел спецопераций.

— И что это значит?

— Дело забрали у Пойтраса, и теперь им будут заниматься большие шишки из центра.

— И что они предпринимают?

— Я не знаю. Они отстранили от дела и Пойтраса, и меня. Сказали только, что они могут прийти, чтобы поговорить с тобой.

— Когда?

— Позднее.

Она спокойно посмотрела на меня.

— Но что они собираются делать по поводу… по поводу…

Она махнула рукой.

— Сегодня утром я разговаривал с Джо по телефону. Он говорил тебе о том, что произошло, когда я был в полиции?

Она покачала головой, и я ей все рассказал. Когда я закончил, она спросила, могу ли я принести ей стакан воды. Когда я вернулся, она выглядела точно так же, как до моего ухода, словно мысль о том, что полиция может поддаваться политическому давлению, была для нее вполне естественной.

— И сержант Пойтрас согласился?

— Ему пришлось. Но ему это не нравится, и он намерен бороться. Он и его лейтенант отправились сегодня утром к начальству, чтобы выяснить, кто за всем этим стоит.

— Угу, — сказал она и залпом выпила всю воду. — Моя старшая дочь Синди меня ненавидит. Она кричит, что ее отец был несчастлив из-за того, что я плохая жена. — Она произнесла эти слова так, словно сообщала, что предпочитает коричневые туфли туфлям из цветной кордованской кожи.

— Она ошибается.

— Я пыталась быть самой лучшей женой.

— Я знаю.

— Я пыталась.

— Ты получишь страховку, — сказал я. — Не очень большую, но на первое время хватит.

Она не спросила сколько.

Я глотнул виски из бокала, который налил для Эллен.

— Послушай, я найду наркотик или выясню, куда его переправили и у кого он сейчас, и мы придумаем, как разобраться с Дюраном. Потом мы свяжемся с Пойтрасом, и все закончится.

— Но этот человек, О'Бэннон, он сказал, что тебе следует держаться подальше от Дюрана.

Я пожал плечами.

Она кивнула, отвернулась и посмотрела на книги, статуэтки, фотографии и геральдические знаки, украшавшие мои полки. Одна моя подружка, которая была превосходным плотником, сделала для меня полки из красного дерева. Место, где я смогу хранить свое барахло, сказала она. Телевизор стоял на уровне глаз, стереосистема под ним, по обе стороны располагались книги, сувениры и другие сокровища. Маска Франкенштейна из латекса была надета на голову из полистирола. Мое барахло. Из каньона доносился лай койотов, готовившихся к ночному концерту.

Я выпил еще виски, но оно показалось мне кислым. Я отнес бокал на кухню, выплеснул выпивку в раковину и вернулся в гостиную с банкой ананасового сока.

— Мистер Пайк говорит, что ты перечитываешь одни и те же книги, — сказала Эллен.

— Это правда.

Она прикоснулась к нескольким корешкам.

— Некоторые из них мне знакомы. Я читала историю короля Артура, когда училась в колледже. Мне даже довелось поработать помощником учителя. Я читала детям, когда у учителей был перерыв.

— Могу спорить, ты получала удовольствие.

— Да, — Эллен повернулась ко мне. — А мистер Пайк действительно был полицейским?

Слова Эллен произвели на меня впечатление.

— Должно быть, ты ему понравилась. Я никогда не слышал, чтобы он кому-нибудь об этом рассказывал.

— Значит, так и было.

— Да, некоторое время он работал в полиции. Пайк никогда не станет тебе лгать. Никогда не ставь под сомнение то, что он тебе скажет.

— Пайк говорит, что он профессиональный солдат.

— Он владелец оружейного магазина в Калвер-Сити. И мы на паях владеем детективным агентством. Но иногда он отправляется в такие места, как Сальвадор, Ботсвана или Судан. Так что его можно считать профессиональным солдатом.

— Он был с тобой во Вьетнаме?

— Не со мной. Он служил в морской пехоте. Мы встретились в Лос-Анджелесе после того, как уволились из армии. Пайк ездил в черно-белой машине. Я работал с Джорджем Фейдером. Мы познакомились во время одного дела. Когда Пайк ушел из полиции, я сделал ему предложение.

— Он сказал, что был не слишком хорошим полицейским.

— Да, из него не получилось полицейского, но он был выдающимся представителем этой профессии. Пайк и некоторые копы, с которыми он работал, разошлись по ряду философских позиций, если так можно выразиться. А для такого человека, как Пайк, философия — это все. Он три года служил в полиции и в течение трех лет являлся потрясающим полицейским. Даже превосходным. Просто невезучим.

— Он хорошо к тебе относится.

— Он морской пехотинец. А все морские пехотинцы в душе эльфы.

— А татуировки ему сделали во Вьетнаме?