Читать книгу - "Пять красных селедок. Девять погребальных ударов - Дороти Ли Сэйерс"

Гильда Фаррен с прямой, точно стебель лилии, спиной сидела на стуле с высокой спинкой и пряла. На ней было платье с облегающим лифом и пышной длинной юбкой, приподнимавшейся над полом в такт ноге, безмятежно нажимавшей на педаль прялки. В этом платье, сшитом из тончайшей кремовой саржи, с квадратным вырезом и длинными, плотно облегающими руки рукавами, миссис Фаррен была образчиком величавой чистоты и непорочности. К тому же на ткани не был заметен шерстяной пух, как правило, оседающий на одежде прядильщиц, отчего казалось, будто они спят прямо в одежде. Эта деталь вызвала одобрение лорда Питера Уимзи, сидевшего близко от хозяйки дома, чтобы не быть задетым вращающимся колесом.

– Ну что ж, миссис Фаррен, – произнес он весело. – Скоро вернется ваш блудный супруг.

Веретено на мгновение дрогнуло в изящных длинных пальцах, а потом нить снова сделалась тонкой и ровной.

– Что заставляет вас так думать? – спросила хозяйка, не поворачивая золотисто-медной головы.

– Звонки во все полицейские участки, – ответил Уимзи, закуривая. – Его друзья и знакомые волнуются.

– Какая дерзость!

– Должен заметить, вы совсем не обеспокоены. Наверное, мой вопрос покажется вам грубым, но не могли бы вы ответить, почему?

– Да, ваш вопрос действительно бестактен.

– Прошу прощения, – сказал Уимзи, – но он остается в силе. Почему вы не беспокоитесь? Брошенный велосипед, таящие опасность старые рудники, неутомимые полицейские с веревками и баграми, незанятое кресло, опустевший дом – и женщина, спокойно прядущая пряжу. Все это весьма странно.

– Я уже вам говорила, что пересуды о руднике и самоубийстве несостоятельны. И мне нет дела до глупости местных полицейских. Кроме того, я считаю столь пристальный интерес к моей личной жизни чрезмерным. Однако полицейских я могу простить, лорд Питер. А какое дело до этого лично вам?

– Вообще-то никакого. Но если бы вы изъявили желание поделиться со мной фактами, я бы сумел унять шумиху вокруг вашего имени.

– Какими фактами?

– Ну, например, вы могли бы мне рассказать, откуда пришло письмо.

Правая рука женщины замерла. Нитка выскользнула из большого и указательного пальцев левой руки и запуталась. Издав возглас раздражения, миссис Фаррен остановила колесо и принялась распутывать узелки.

– Прошу прощения, – промолвила она, присоединяя нить к шерсти и легким движением руки приводя в действие колесо. – Что вы сказали?

– Вы могли бы поведать мне, откуда пришло письмо.

– Какое письмо?

– Письмо, которое супруг написал вам в четверг.

– Если полицейские следят за моей корреспонденцией, то, вероятно, ответят на все ваши вопросы. Если, конечно, их не раздражает ваше вмешательство в их дела.

– Признаюсь, что полицейские упустили данный момент. Но коль скоро вы признае́те существование письма…

– Ничего такого я не признавала.

– Да будет вам! Вы не умеете лгать, миссис Фаррен. Вплоть до четверга вы были напуганы и обеспокоены судьбой своего мужа. В пятницу делали вид, будто обеспокоены, хотя в действительности это было совсем не так. Сегодня я предположил, что в пятницу утром вы получили письмо от мужа, а вы заявили, что полиция следит за вашей корреспонденцией. Значит, вы получили письмо. Зачем это скрывать?

– Почему это я должна вам что-то рассказывать?

– И правда – почему? Мне нужно подождать день-два, чтобы получить ответ из Скотленд-Ярда.

– А какое отношения к этому имеет Скотленд-Ярд?

– Миссис Фаррен, вы же наверняка подозреваете, что ваш муж является ценным свидетелем в деле об убийстве Кэмпбелла?