Читать книгу - "Русская мышеловка - Марина Серова"

После того как решение было принято, я оделась как для лыжной прогулки, проверила экипировку и вышла на расчищенную площадку, откуда стартовали лыжники и сноубордисты.

— Добрый день, господа. Отличная погода! — Что ж, главная банальность произнесена, начало знакомству положено.

Оказалось, что из постояльцев «Шварцберга» в красных куртках здесь были только трое. При моем появлении они демонстративно отошли в сторону. Остальные оказались датскими студентами. Веселая компания остановилась в деревушке под нами, а сюда поднялась по канатной дороге.

Мы разговорились. Общительные ребята предупредили о коварных особенностях здешней трассы. Она считалась опасной, вдобавок на обратном пути мне предстоял подъем — придется ведь вернуться в отель. Конечно, можно съехать до деревушки Брокенхерц, там промежуточная станция подъемника. Тогда обратный путь не потребует никаких усилий — сиди себе в кабинке и любуйся видами. Но в первый же день не хотелось забираться так далеко, поэтому я просто скатилась, не слишком усердствуя, а обратно вернулась пешком по тропе. Подъем лесенкой — это для тех, у кого терпения побольше моего.

Всю первую половину дня мы со студентами провели, осваивая трассу. Вовсю светило солнце, воздух был кристально чист. На какое-то время я даже забыла об одноруком афганце, убитом в милом уютном отеле.

Трое постояльцев «Шварцберга» катались так себе и общались исключительно друг с другом. Не понимаю, зачем ехать на горнолыжный курорт, если еле-еле стоишь на лыжах? На свете множество пляжей, живописных оазисов и тому подобного.

К обеду погода резко испортилась, задул пронизывающий ветер. Лыжнику в комбинезоне ветер нипочем, но небо заволокло облаками, солнце скрылось, и вдобавок резко ухудшилась видимость: снизу из долины потек туман. Кататься в такую погоду просто опасно. Гогочущие датчане дружески помахали мне на прощание, набились в кабинку подъемника и отбыли в свою гостиницу в деревушке. Ничего не оставалось, как вернуться в отель, повесить комбинезон на просушку, переодеться и спуститься в столовую.

Постояльцы «Шварцберга» как раз собрались на обед. За окнами сгущались сумерки, хотя только-только перевалило за три. Кованым светильникам под потолком явно не под силу было разогнать мрак этого ненастного дня и царящее в столовой уныние. Может, все дело в том, что общество оказалось каким-то уж слишком пестрым. За длинным столом, кроме меня, сидели трое лыжников, норвежка, явно отличавшаяся завидным аппетитом, и две простоватого вида дамы.

Но нет, была еще одна особа. В дальнем углу я разглядела отдельный стол, за которым восседала самая большая из когда-либо виденных мною женщин. В элегантном платье, с высокой аккуратной прической, она казалась настолько неуместной в этой скромной гостинице, что хотелось протереть глаза и убедиться, что это не видение. Ожерелье из крупных камней переливалось на царственной шее, из-под стола выглядывали гигантского размера лодочки.

Напротив гранд-дамы ковырялась в тарелке анорексичного вида девица с угольно-черными волосами. Одета девушка тоже была в черное, так что мысль о какой-нибудь субкультуре напрашивалась сама собой. Итак, будем считать, что она из готов или, скажем, неовампиров. При мысли о вампирах я передернулась: не так давно пришлось пережить несколько неприятных минут на съемках подросткового сериала из жизни кровососущих. Девица почувствовала мой взгляд и довольно агрессивно уставилась в ответ. Ладно, деточка, расслабься, в данный момент меня не интересует ничего, кроме хорошо прожаренного бифштекса.

К сожалению, простоватые тетки опознали во мне соотечественницу — выдала надпись на толстовке. Обе придвинулись ближе и радостно застрекотали:

— Ой, а вы русская, да?

— Как хорошо, что мы теперь не одни! Хоть одно человеческое лицо.

— А то и поговорить не с кем, представляете?

— Только по-своему лопочут, — пожаловалась та, что была старше. — А Толик нам обещал, что здесь все по-русски говорят. Обманул, получается.

Я понятия не имела, кто такой Толик, и ни малейшего желания выяснять это не было. Пришлось сделать суровое лицо и сказать:

— Извините, я что-то устала. И потом, я здесь ненадолго, вам лучше поискать другую компанию.

Грубо, признаю. Но терпеть болтовню этих кумушек — нет уж, увольте. Лучше попасть под лавину — больше шансов выбраться живой и в своем уме.

У соотечественниц вытянулись лица. Мне стало жаль бедняжек, как-никак они не виноваты, что в Швейцарии говорят по-немецки, по-итальянски, по-французски, конечно, по-английски и еще на диалектах отдельных кантонов, а вот по-русски почему-то не очень. Чтобы сгладить собственную грубость, я кивнула в сторону царственной особы и ее готической спутницы:

— Может быть, они составят вам компанию? Боюсь, я все время буду кататься на лыжах. Вы ведь не катаетесь, верно?

Вероятность того, что тетки окажутся сноубордистками или лыжницами профи-класса, была очень мала, я ничем не рисковала. Но отреагировали они странно — переглянулись с довольным видом, склонились ко мне и наперебой зашептали:

— Что вы! Что вы! Это же сама Сильвана Фаринелли!

— Кто, простите? — Имя показалось мне смутно знакомым.

— Но как же! Певица! Знаменитая певица, в опере поет. Она в прошлом году к нам в Сургут приезжала, выступала в нашем театре оперы и балета.

— Серьезно? — Я попыталась представить даму в громадной шубе на фоне бурильных установок.

— Мы ходили ее слушать. Толик нам билеты купил, по пятнадцать тысяч каждый! — похвасталась младшая.

— Потрясающе! — Старшая закатила глаза к потолку. — Такой голос! Надо же, мировая знаменитость, а приехала к нам в Сибирь, не побрезговала.

— А чего ей брезговать? — резонно рассудила вторая. — Денежки ведь не пахнут. А есть всем хочется.

— Кстати, кормят здесь — закачаешься! — цокнула языком старшая.

— Лучше, чем в санатории в Пицунде, — выдала ее сестрица.

Я почувствовала, что начинаю уставать от назойливой парочки, когда одна из соотечественниц предложила:

— Кстати, давайте познакомимся. Нам еще Новый год вместе встречать.

С тоской я представила эту картину.

— Очень приятно. Евгения Охотникова.

— А мы Вострецовы, Лиля и Тамара!

Н-да, теперь я поняла, кого эти сестрички так напоминают. Типичные пионерки, которые приехали в летний лагерь и уверены, что найдут здесь множество новых подружек.

— А вы в каком номере живете? — поинтересовалась Тамара. — Знаете, вечерами здесь так одиноко. Может, в картишки перекинемся, а?

Старшая из сестер Вострецовых многозначительно подвигала бровями.

— А вот, кажется, и суп! — Я решила, что долг вежливости отдан, и отодвинулась подальше от общительных сестер.

Персонал «Шварцберга», помимо хозяина и Леона, состоял из двух поварих и официантки Агнешки, которая, как я поняла, исполняла еще и обязанности горничной. Две коренастые особы, с полными руками, красными щеками и носами пуговкой, ловко разливали суп, а хорошенькая Агнешка разносила тарелки и подавала приборы. Что ж, если в отеле даже в праздничные дни так немноголюдно, работы у всех не слишком много.