Читать книгу - "Искатель, 2003 № 03 - Журнал «Искатель»"

всяком случае, счет ей не пошлешь. — Я налил себе молока. — Но, как ты знаешь, Вулф не взял бы и платежеспособного клиента, даже если бы тот вполз на крыльцо на коленях. Сейчас декабрь, и скоро — расчеты по налогам, а у него были такие заработки, что больше брать деньги нельзя. Если она попросит его о помощи, а он откажет, я возьму отпуск за свой счет и займусь ее делом. Ты видел ее лицо.

Фриц хмыкнул.

— Надо бы предостеречь ее относительно тебя.

— Конечно. Это первое, что я сделаю.

Я не глотаю молоко единым духом. Одолев полстакана, я на цыпочках подобрался к двери кабинета. Вулф по-прежнему сидел спиной к Элме, которая мазала кусочек тоста повидлом. Я неторопливо допил молоко и отнес стакан на кухню, а когда вернулся, Вулф уже сидел лицом к девушке и книга лежала на столе, а Элма что-то говорила. Я вошел и прошагал к своему столу.

— …и прежде он этого никогда не делал, — рассказывала она Вулфу. — Я подумала, что он пошел обратно в районную прокуратуру, и позвонила туда, но его там не было. Я позвонила двум друзьям папы, но они его не видели. Я, как обычно, пошла на работу. Он ходит в то здание каждое утро, и я рассказала мистеру Бушу, и он попытался разузнать, приходил ли папа. Никто его не видел. А потом пришел сыщик и засыпал меня вопросами, а уже после обеда другой сыщик отвез меня в районную прокуратуру, и я…

— Мисс Вассос, — резко проговорил Вулф. — Позвольте заметить. Вы подкрепились, хотя и совсем немного, и, похоже, пришли в себя. Вы пожелали рассказать все мне, и я не хотел бы быть невежливым с дочерью вашего отца, но все эти подробности несущественны. Дайте мне краткие ответы на несколько вопросов. Вы сказали, они думают, что ваш отец покончил с собой, бросившись со скалы. Кто такие эти «они»?

— Полиция. Сыщики.

— Откуда вы знаете, что они так думают?

— Из их слов. Из того, что они говорили. Из их вопросов ко мне. Они думают, что папа убил мистера Эшби, и он знал, что они распутывают дело, вот и наложил на себя руки.

— Они считают, что знают причину, по которой он убил мистера Эшби?

— Да. Потому что папа узнал, что мистер Эшби соблазнил меня.

Я вскинул брови. Едва ли можно было выразиться более кратко. Судя по выражению лица девушки, ей даже в голову не приходило, что она сказала нечто необыкновенное. А судя по выражению лица Вулфа, он не услышал ничего необыкновенного.

— Откуда вам это известно? — спросил он.

— Они так говорили нынче днем в районной прокуратуре. Так и сказали: «соблазнил».

— А сами-то вы знали, что вашему отцу известно, как мистер Эшби поступил с вами?

— Разумеется, нет, потому что папа ни до чего не дознавался. Он бы не поверил в такое, даже если бы мистер Эшби сам ему сказал. Или если бы я вдруг сбрендила и сказала ему. Он бы знал, что это не так. Папа знал меня.

Вулф нахмурился.

— То есть думал, что знал?

— Нет, действительно знал. Конечно, он не предполагал, что меня невозможно соблазнить: наверное, соблазнить можно любую девушку, если как следует вскружить ей голову. Но папа знал: если меня соблазнят, я скажу ему об этом. И еще он знал, что меня не сможет соблазнить мистер Эшби или кто-то из ему подобных. Папа знал меня.

— Давайте проясним этот вопрос. Вы утверждаете, что мистер Эшби не соблазнил вас?

— Да, разумеется.

— Но пытался?

Элма замялась.

— Нет, — сказала она и призадумалась. — Он трижды приглашал меня на обед и в театры. Последний раз — почти год назад. С тех пор он несколько раз звал меня, но я не ходила, потому что поняла, какой он человек, и он мне не нравился.

Вулф перестал хмурить брови.

— Тогда почему полицейские думают, что он соблазнил вас?

— Не знаю. Наверное, кто-то наврал им про мистера Эшби и меня. Судя по их словам.

— Кто? Они называли какие-нибудь имена?

— Нет.

— Вы знаете, кто это? Можете догадаться?

— Нет.

Вулф покосился на меня.

— Арчи.

Этого следовало ожидать. Это уже набило оскомину. Вулф делает вид, будто ничего не знает о женщинах, в то время как я знаю о них все, и просит меня сказать ему, соблазнил Дэниз Эшби Элму Вассос или не соблазнил. Какого черта? Я не под присягой, и у меня есть свое мнение. Я сказал:

— Легавые работают по уставу, а не по соннику. Вероятно, она права, и кто-то скормил им сказочку. Тридцать шансов против одного.

— Ты ей веришь.

— Верю? Ну, скажем, двадцать шансов против одного.

Элма медленно повернула голову и в упор посмотрела на меня.

— Спасибо, мистер Гудвин, — проговорила она и снова повернулась к Вулфу.

Он с прищуром смотрел на нее.

— Так. Допустим, вы вели себя скромно. Что теперь? Вы говорили, что должны рассказать все мне, и я вас выслушал. Ваш отец мертв. Я ценил его и не пожалел бы сил, чтобы воскресить, будь это возможно. Но чего вы от меня ждете, кроме сочувствия, которым уже заручились?

— Ну… — Элма даже удивилась, — я подумала, разве не очевидно, что они собираются делать? То есть ничего не собираются. Если они считают, что папа убил мистера Эшби из-за меня, а потом покончил с собой, что они могут сделать? Значит, с их точки зрения, дело закрыто. Стало быть, действовать придется мне, но я не знаю, что предпринять, вот и пришла к вам, потому что папа говорил…

Она умолкла и прижала к губам растопыренные пальчики. Это было ее первое порывистое движение за весь вечер.

— Ой, — произнесла она сквозь пятерню и уронила руку на колени. — Ну, конечно, простите, пожалуйста.

Элма раскрыла большую коричневую кожаную сумку, запустила туда руку и что-то достала.

— Я должна была сделать это раньше. Папа так и не потратил деньги, которые вы ему платили. Вот они, все эти долларовые бумажки, полученные от вас. Он говорил, что в один прекрасный день употребит их на что-нибудь эдакое, особенное, но не сказал, на что именно. Он говорил… — Она умолкла и впилась зубами в губу.

— Не смейте! — прошипел Вулф.

Элма кивнула.

— Да, я не буду… Я никогда их не пересчитывала, но тут, наверное, сотен пять долларов, ведь вы платили ему трижды в неделю три с лишним года. — Она встала, положила деньги на стол Вулфа и снова села. — Конечно, для вас это — ничто, не пятьдесят тысяч,