Читать книгу - "Дату смерти изменить нельзя - Сергей Донской"

Слюна, стекающая на подбородок Двенадцатого, сменилась пеной, окрашенной в цвет желчи. Он силился приподняться со стула, но всякий раз падал обратно. Крышка стола, за которую он держался с отчаянием утопающего, хватающегося за соломинку, мелко дрожала. Вибрацию ощутил каждый, кто соприкасался со столом. Чихание пошло на убыль.

– Не беспокойтесь, товарищи, – сказал Председатель, видя, как подчиненные суетливо избавляются от мешочков с перцем. – Все в порядке. Негодяй получил по заслугам, но тем, у кого совесть чиста, бояться нечего.

«Конечно, – тоскливо подумал Седьмой, ноги которого едва выдерживали вес потяжелевшего тела. – Бояться абсолютно нечего. В прошлом месяце у нас на глазах удавили Четвертого, который, как было сказано, утаивал часть доходов от Общества. В позапрошлом месяце Пятнадцатого ударило током, когда он по просьбе Председателя включил в сеть компьютер. И вот теперь Двенадцатый: кто следующий? Когда состоится следующая показательная казнь? Во время следующего заседания актива? Или прямо сегодня, под занавес спектакля? Пресвятой Будда, это же просто невыносимо!»

– Смотрите, смотрите, – воскликнул Председатель, заметив, что кое-кто из присутствующих отводит взгляды, избегая следить за агонией Двенадцатого. – Очень поучительное зрелище, очень. Сок ка-шип-сио настолько ядовит, что если бросить в костер стебли этой травы, то можно насмерть отравиться дымом. – Председатель возбужденно хохотнул. – Пусть же участь одного нарушителя послужит уроком всем остальным. Не распускайте язык ни наяву, ни во сне, товарищи. Помните о последствиях.

Последствия и впрямь отбивали всякую охоту болтать даже на самые безобидные темы. Двенадцатый выгнулся в кресле, затем приложился лицом к столу. Снова выгнулся и снова приложился. Казалось, это будет продолжаться вечно, но, к всеобщему облегчению, пытка подошла к концу. Неистово дернувшись напоследок, Двенадцатый окаменел, откинувшись на спинку стула. Его черные жесткие волосы стояли дыбом, на лице застыла чудовищная гримаса, руки повисли плетьми.

«До свиданья, – пульсировало в мозгу Седьмого, – до свиданья, до свиданья».

Он был слишком потрясен и напуган, чтобы попрощаться с очередным соратником. Просто из головы не выходило название коварной травы, убившей Двенадцатого.

Ка-шип-сио. В переводе с корейского это означало «до свидания». Словно каждому из активистов ОРКИ однажды предстояло отправиться вслед за ушедшим, дабы встретиться с ним в Долине Блуждающих Духов.

Северная Корея – одна из немногих стран на земле, в которой сохранилась самая широкая практика публичных казней. До семидесятых годов преступников прилюдно расстреливали на стадионах Пхеньяна, позже подобные смертельные шоу перекочевали в провинцию. Сценарий неизменен. Осужденного привязывают к врытому в землю в центре площадки столбу и, зачитав приговор, расстреливают. Это происходит на глазах зрителей, среди которых в обязательном порядке должны присутствовать родственники и сослуживцы казненного. Частенько в воспитательных целях на казнь водят студентов вузов, а то и старшеклассников.

Таким образом, многие из тех, кто находился в зале заседаний Общества Российско-Корейской Интеграции «Утренняя заря», были морально подготовлены к ужасному зрелищу. Не удивило их и то, что Председатель не учинил над Двенадцатым суда, давая несчастному возможность покаяться или хотя бы произнести последнее слово. Корейцы не питали пристрастия к громким судебным процессам, которые в свое время разыгрывались в средневековой Англии, республиканской Франции и Советском Союзе. В Северной Корее пошли другим путем, сведя казнь к скучной обыденной процедуре. Если бы Пак Киль Хун не только родился, а и вырос в городе своих предков Сакчу, он бы принял случившееся не так близко к сердцу. Но детство Седьмого прошло во Владивостоке, и его впечатлительная натура испытала настоящее потрясение.

Отстраненно удивляясь тому, что он до сих пор не грохнулся в обморок, активист ОРКИ решил больше не искушать судьбу. «Это испытание станет последним в моей жизни, – сказал он себе. – Хватит. Если я выйду отсюда целым и невредимым, то следующее заседание состоится без меня».

Между тем Председатель остался доволен поведением Седьмого. «Надежный товарищ, – думал он, – стойкий. Перетрусил, но даже не пикнул. Все бы так. Гвозди бы делать из таких людей».

– Садитесь, Седьмой, – произнес он вслух. – Я доволен вами. Никаких претензий к вам у меня не было и нет. Вам пришлось постоять, чтобы усыпить бдительность Двенадцатого, вот и все. Надеюсь, вы на меня не в обиде?

– Нет, – замотал головой Седьмой. – Как можно!

Упав на стул, он тупо уставился на бумажные клочья, облепившие потные пальцы, и взял новую салфетку. Руки дрожали, глаза слезились. Не имея возможности полюбоваться собой со стороны, Седьмой не сомневался, что выглядит ужасно. В помещении было невероятно душно, словно где-то работал гигантский насос, выкачивающий отсюда воздух. Седьмому даже мерещился шум работы этого невидимого насоса. В висках стучало, в ушах гудело. Слова Председателя доносились как сквозь толщу воды, – глухо и почти неразборчиво:

– …Годы напряженного труда, неустанные поиски увенчались успехом. К счастью.

«Увенчались, – отозвалось насмешливое эхо в мозгу Седьмого, – успехом. Если это счастье, то что же такое несчастье? Бр-р…»

Передернувшись, он заставил себя не глядеть на покойника, который, как ни в чем не бывало, продолжал слушать речь Председателя. Живые активисты ОРКИ тоже походили на трупы, рассаженные вокруг стола. Их лица были неподвижны, как гипсовые маски. На всех читалось одинаковое выражение: смесь внимательности, почтительности и покорности судьбе. Седьмому хотелось верить, что его собственное лицо не отражает каких-либо посторонних чувств. Он не давал волю эмоциям. Не позволял себе отвлекаться. Он слушал.

– Они лежат на расстоянии трехсот метров друг от друга, – перешел к конкретным фактам Председатель. – Глубина там небольшая, наши люди справятся. Конечно, потребуются дополнительные тренировки, но они займут немного времени, а там… – Мечтательно улыбаясь, Председатель с хрустом потянулся, встал и принялся прохаживаться по кабинету, подражая то ли великому Ким Ир Сену, то ли его не менее великому наследнику Ким Чен Иру. – А там недалек тот день, когда родина получит от нас долгожданные подарки.

«Сюрприз по-корейски», – подумал Седьмой.

– Не сомневаюсь, что участники операции будут щедро вознаграждены за свои старания, – веско произнес Председатель.

«Красным перцем с добавками чудо-травы?»

– Все до единого.

«Кроме Двенадцатого, которому уже ничего не нужно».

– Но сначала придется как следует поработать во благо отечества, – напомнил Председатель, остановившийся прямо за спиной Седьмого, напрягшаяся шея которого инстинктивно втянулась в плечи. – Второй, как обстоят дела с закупкой оборудования?

– Заказанный комплект водолазного снаряжения готов к отгрузке, но…

Второй осекся.