Читать книгу - "Нескончаемые поминки - Полина Охалова"

Николай Иванович с Натальей остались ждать в своих комнатах. Ксения видела, как мрачнеет Игорь, а Васька откровенно злится – и понятно почему: вечная Катина услужливость, желание всем помочь и всех приютить превращало их сейчас невольно в обслугу – будто они были служащими в отеле «все включено», а не добрыми людьми согласившимися предоставить свою дачу для проведения поминок, так как ковид сделал практически невозможными все другие варианты. Но что теперь-то: «дело сделано, сказал слепой», тем более что Игорю грех на Катю сердиться – ведь это его коллегу завтра поминать собираются.

«Ксения Петровна, – окликнул тещу Игорь, – мне нужно ехать уже, чтоб успеть на поезд из Турку в Тампере. Вы спросите, пойдет ли кто-то в баню».

–– Спрошу сейчас, но мы-то с Катей в любом случае сходим.

–– Ну тогда я ее быстро раcтоплю и поеду. Дрова там рядом, в поленнице, так что дальше вы справитесь»

–– Да мы и растопим сами, невелика премудрость, ты поезжай!

Игорь кивнул, смотался в дом за сумкой, чмокнул Катю в щечку и побежал на пирс.

Ксения Петровна проводила взглядом уплывающий катер и отправилась к бане. Полюбовавшись, как весело заплясал огонь в печке, она пошла узнавать про желающих попариться. Митя и Виктория, сидевшие на пляже, с радостью согласились. Светлану Ксения нашла на причале. Та сидела, опустив ноги в воду и обернулась, испуганно вздрогнув, когда Ксения Петровна тронула ее за плечо и спросила, пойдет ли она в сауну. «Извините, я не слышала, как Вы подошли. Да, конечно, с удовольствием, Спасибо». Лицо ее было залито слезами.

«Надо же, как горюет по коллеге, – подумала Ксения.

Валерий, сидевший на диване в гостиной, уставившись в мобильник, от бани отказался. Николая Ивановича с Натальей нигде не было видно. Ксения поднялась по лестнице и уже собиралась постучать, как за дверью их комнаты послышался какой-то шум, резкий голос, потом, как ей показалось, раздался плач. Ксения хотела уже уйти, но потом все же решительно постучала. Шум за дверью затих. Она постучала еще раз. Дверь приоткрылась, и в проеме показалась голова Николая Ивановича. «Что? – сказал он резко и высокомерно, но потом, как будто опомнившись, улыбнулся и вполне светским тоном продолжил: «Добрый вечер, Ксения.._ээ Павловна!

– Петровна, Ксения Петровна

– Да, да, извините, у меня плохая память на имена и особенно на отчества. – Он снова улыбнулся. Улыбка совершенно преображала лицо Николая Ивановича, – делала его моложе и привлекательнее.

–– Я только хотела спросить, вы в баню хотите? Сначала женщины пойдут, где-то минут через сорок, потом мужчины.

–– Благодарю покорно, но мы не любители. Я не любитель, – поправился он.

–– А ты как, Натуся? – он, не открывая дверь шире, обратился к жене вглубь комнаты. Ксения не расслышала ответа Натальи Иосифовны, но Демченко заверил ее, что и жена тоже не парильщица.

–– Ну тогда часа через два спускайтесь на вечерний чай с пиццей. А если уже сейчас проголодались, то там на кухне первого этажа есть чай, кофе, бутерброды».

–-Да, да, благодарю вас, – Николай Иванович еще раз белозубо улыбнулся и закрыл дверь.

Надо же – зубы как у юноши и улыбка какая располагающая. А первое впечатление было совсем другим. Показалось, что он суровый, нелюдимый и высокомерный. И еще показалось, что лицо знакомое. Где я могла его видеть?

Ксения отправилась назад в баню, где Катя подкидывала дрова, а Васька носил ведром воду из моря в бочку, чтоб те, кто не решится нырять, могли бы окатиться холодненькой.

–– Так, нам нужны будут шесть полотенец. Сначала пойдем париться мы с тобой, Виктория и Света, потом Митя с Василием. Ой, а у Райво и Лемпи мы не спросили. Сходи к ним, Катя!

–-Мама, здесь это не принято. Они не гости, они здесь на работе, и круг обязанностей у них вполне определенный. Не надо искушать их своим русским гостеприимством.

–– Ну хоть спроси, ведь не по-людски это.

–– Все мама по-людски. Не ходи в чужой монастырь со своим уставом, пожалуйста!

–– Ну ладно. Слушай, а мне что-то лицо этого Николая показалось знакомым. Он кто вообще?

–– Мама! Я тебе битый час вчера про всех рассказывала, ты спала что ли?

== Спала, – виновато подумала Ксения, но вслух ничего не сказала, только неопределенно повела плечами.

–– Это же Демченко, Николай Иванович Демченко – ну, лингвист знаменитый из МГУ, корифей российской этнолингвистики. Он всем мире чуть ли не главным специалистом считается по русскому вопросу. «Язык и национальный менталитет» и все такое. Мам, ты же филолог, стыдно тебе таких людей не знать!

–-Да знаю я, знаю, и по телевизору его не раз видала, и на научных конференциях. Конечно. Господи, совсем я уже стала старухой беспамятной. И потом ты какую-то совсем другую фамилию называла, когда рассказывала об его умершем брате.

–– Да у Леонида Ивановича другая фамилия была, он Веретенников, они с Николаем сводные братья».

–– А, ну теперь понятно почему я не сложила два и два. Ладно, крикнешь, когда баня будет готова, я пойду за полотенцами, проверю, все ли в сауне есть необходимое.

Глава четвертая

В сауне было чисто, просторно, пахло нагретым деревом и березовым листом. Ксения Петровна и Виктория забрались на верхний полок, туда же залезла Катя, но после того, как мать щедро плеснула кипятку на каменку, она сползла на нижнюю полку и примостилась по соседству со Светланой, которая сразу сказала, что любит погреться, а не париться.

Зато Виктория оказалась заядлой парильщицей. Они с Ксенией Петровной от души напарили друг друга веничками, ныряя в перерывах в море с мостков. Ксения валилась в воду солдатиком, а, точнее, розовым распаренным поросенком, а обладательница прекрасной спортивной фигуры Виктория ныряла в море классической ласточкой, почти не производя брызг. Смотреть на нее было одно удовольствие, и Ксения была почти уверена, что Митя и Васька любуются на это зрелище откуда-нибудь из кустов. По крайней мере Васька наверняка. Особенно красиво вонзалось в воду змея, вытатуированная у Вики на плече. Хлестая гостью веником, Ксения подробно рассмотрела татуировку. Змея, извиваясь, сползала с плеча вниз по загорелой руке. Ее (змеи то есть, а не Виктории) довольно жирное тело было сплетено, как девичья коса, а чешуйчатая морда с высунутым длинным раздвоенным жалом была странно безглазой. Светлана и Катя заходили в баню погреться, а большую часть времени сидели на постепенно темнеющей террасе и прихлебывали черничный напиток. Изредка к ним присоединялись