Читать книгу - "Не доверяй никому - Дебра Уэбб"

– Она самая.

Предки Дэниела Эбботта были одними из основателей Бирмингема. Старые деньги. Власть. Значит, жди шумихи в прессе и давления сверху… Примерно так же было в прошлом месяце, когда она занималась расследованием убийства члена городского совета Хейдена, которое оказалось заказным самоубийством. Всю жизнь Хейден скрывал ото всех свое психическое расстройство. Даже его жена не имела понятия о демонах, с которыми он слишком часто и слишком долго сражался. Не в силах продолжать страдать в одиночестве и не желая подвергать семью последствиям самоубийства, Хейден нанял кого-то, чтобы его убили. Возможно, не последнюю роль в таком решении сыграли также страховые выплаты.

В конце концов все произошло именно так, как он планировал, однако Хейден совершил одну-единственную ошибку: пожадничал, нанимая убийцу.

Керри переключила внимание на первую жертву своего нового дела. Бен Эбботт был красив. Выглядел моложе сорока. Темноволосый, с короткой стрижкой. Загорелый и подтянутый. Дырка посередине лба не оставляла сомнений в том, как именно он умер. Глаза его были закрыты, грудь обнажена. Простыня была откинута до пояса, словно он только что лег в кровать. Со стороны могло показаться, что он просто спит, – если бы не дырка во лбу и не синюшность, уже появившаяся на спине и внутренней стороне рук, вытянутых вдоль тела. Никаких следов борьбы. Керри намеренно не обращала внимания на кровь на другой стороне кровати. Босвелл учил ее каждый раз сосредотачиваться на чем-то одном и, лишь собрав все возможные детали, переходить к следующему элементу. У него было очень простое правило: самый важный аспект сцены убийства – это тело или тела, все остальное вторично.

Керри опустилась на корточки рядом с кроватью. Она попробовала пошевелить пальцами правой кисти Эбботта, а затем чуть приподняла его руку. Пальцы застыли, но в более крупных мускулах не было напряжения. Он умер всего несколько часов назад.

– Похоже, его застрелили во сне.

Мэтьюз кивнула.

– Пожилой леди наверху повезло меньше.

Керри нахмурилась, немедленно представив себе чью-то отчаянную борьбу за жизнь. Взяла в руки фотографию в рамке, стоявшую на тумбочке. У женщины на фото были длинные черные волосы и большие серые глаза. Она тепло улыбалась и выглядела молодой, здоровой и счастливой.

– Что мы знаем о жене? – Керри поднялась и посмотрела на Мэтьюз. Предположительно кровь на другой стороне кровати принадлежала женщине с фотографии.

– Села Роллинс Эбботт. Двадцать восемь лет, – сообщила Мэтьюз. – По словам домработницы, пара начала встречаться года полтора назад. Они поженились буквально через пару недель после знакомства. В домашнем офисе мужа куча ее призов за всю благотворительную работу, проделанную с переезда в Бирмингем. Там у них что-то вроде святилища.

Мэтьюз пожала плечами и продолжала:

– Мы пока что не нашли ее тело, но она должна была быть дома в тот момент, когда пришел убийца. – Она показала на другую сторону кровати, где кровь впиталась в простыню. – Очевидно, это не его кровь. А ее очки и телефон лежат на тумбочке, халат на кресле. И если вы посмотрите в ванной комнате, найдете там пустой футляр от ее фиксатора рядом с одной из раковин.

– Откуда такая уверенность, что это ее футляр? Может быть, он принадлежал покойному мужу, – вмешался Фалько.

Керри подавила вздох в связи с его манерой выражения. Сам вопрос был обоснованный, хоть он и подвергал сомнению способность Тани к анализу места преступления. Керри мысленно сделала себе пометку не забыть поговорить с ним о навыках коммуникации. Спецотдел находился под тщательным наблюдением. Детективы и так всегда старались демонстрировать эффективное взаимодействие в команде, но особенно это было важно, когда приходилось сотрудничать с местными полицейскими на их территории.

Мэтьюз секунду молча смотрела на Фалько, а потом ответила:

– Он розовый, и на нем есть стикер со словом «жена».

Керри подавила улыбку.

– Вы считаете, убийца забрал миссис Эбботт с собой?

– Мы не нашли ее тела, поэтому такое предположение логично. Впрочем, если только криминалисты не обнаружат с помощью люминола чего-то нового, что я пропустила. Я не нашла следов волочения – вообще ни капли крови, которая могла бы указать на преступника, который утащил жертву с собой.

– Он мог во что-то ее завернуть… – Керри огляделась. – В плед или одеяло.

Когда она отошла от кровати, Фалько присел на корточки возле мертвого мужа и внимательно присмотрелся.

– Могу поспорить, это был двадцать второй калибр, – объявил он, поднялся и кивнул на жертву. – Стреляли в упор. Убийца прижал ему дуло ко лбу. Это было что-то личное, Девлин. Этот кто-то знал, что делает. Он не сомневался, иначе Эбботт бы проснулся и открыл глаза. – Фалько покачал головой. – А тут не было никаких сомнений. Наш стрелок подошел и шлепнул его, не моргнув глазом.

– Похоже на то, – согласилась Керри. – Но посмотрим, что скажут криминалисты и судмедэксперт, прежде чем делать выводы.

Следственные процедуры придумали не просто так. Этому она тоже научилась у Босвелла. Никогда не делай преждевременных выводов, никогда не бойся уточнить, иначе можно пропустить важную деталь, которая не влезла в первоначальный вывод.

– Двери на веранду были открыты, когда вы приехали на место преступления? – спросил Фалько, ничуть не смутившись от того, что Керри напомнила ему про протокол.

Мэтьюз кивнула:

– Да. Но следов взлома не было. И сигнализация не сработала. Я говорила с компанией, контролирующей системы безопасности, и они сказали, что система была отключена в пять утра. А камеры так вообще отключили несколько недель назад. И никто не потрудился снова их включить.

Могло ли быть так, что Села Эбботт проснулась, отключила систему безопасности, распахнула двери на веранду и обнаружила за ними убийцу? Или она вышла из этих дверей после того, как застрелила мужа и мать? Ранила ли ее мать во время борьбы? Но каким образом тогда кровь попала на кровать в хозяйской спальне?

Может быть, теще не нравился зять, и она его застрелила, а дочь получила ранение в последующей борьбе?

Если убийцей была жена, оставалась вероятность, что после борьбы с матерью угрызения совести привели ее обратно в спальню, к мужу, и нескольких минут, проведенных рядом с ним, оказалось достаточно, чтобы кровь попала на постельное белье. Люди делают странные вещи, когда доходят до края. Даже те, у кого нет психических отклонений, порой испытывают краткие угрызения совести, когда уже слишком поздно что-то менять.

За семь лет службы в полиции Керри насмотрелась всякого, чтобы сомневаться в такой возможности лишь по той причине, что пропавшая женщина приходится дочерью одной из жертв, или потому, что ее саму ранили. Люди делают ужасные вещи. Иногда это хорошие люди – может, даже святые, – которые оступились. Такое бывает в жизни. Но сначала необходимо отмести другие, более вероятные версии.