Читать книгу - "Затерянный храм - Том Харпер"

— Это же его место, а к тому же у него при себе был громила — на тот случай, если бы я попытался что-нибудь сделать.

— Если бы ты сказал нам, куда идешь, а не убегал с девчонкой, как продавец универмага на дешевый курорт, мы могли бы поехать за тобой. Тогда бы мы, мать твою, узнали больше.

— Времени не было. Молхо так все специально устроил. Если бы вы попытались следить за нами, он бы, наверное, не стал с нами встречаться. — Грант вспомнил отверстие от пули в спинке сиденья. — А то и придумал бы что-нибудь похуже.

Мьюр ткнул сигаретой чуть ли не в лицо Гранту.

— Сейчас только этот жидок может вывести нас к другой половине таблички. Когда он позвонит в следующий раз, даже и не думай звать свою долбаную девку. Меня зови. А то я закатаю тебя отсюда обратно в тюрьму где-нибудь в самом засраном углу нашей империи, и оглянуться не успеешь. Понял?

Грант отложил газету и подошел к Марине. Куча книг перед ней выросла, хотя до Рида, который сидел напротив, ей было еще далековато. Грант заглянул через плечо:

— Что ты делаешь?

Она отодвинулась, чтобы он увидел, — перед ней лежала та самая занятная книга с вклейками на греческом языке. Внизу страницы аккуратными выцветшими буквами была написана строчка, показавшаяся Гранту бессмысленной:

Павс. III: 19.11; Страб. VII: 3.19; Лик. Алекс: 188; Арр. Пер.: 21.

— Это что, кроссворд?

Марина вздохнула:

— Это ссылки на те места в античных текстах, где упоминается Белый остров. Павсаний написал путеводитель по Греции, что-то типа Бедекера[32]того времени. Страбон был географом первого века. Ликофрон написал почти не поддающуюся расшифровке поэму о Троянской войне, а Арриан был римским чиновником, который оставил описание Черного моря, чтобы развлечь императора Адриана.

— И что, есть что-нибудь полезное?

— Они все говорят, что это где-то в Черном море. — Она положила ручку. — А во всем остальном противоречат друг другу. Павсаний и Ликофрон утверждают, что это в устье Дуная. Только один Арриан говорит, что это где-то в открытом море. А Страбон помещает остров примерно в пяти сотнях стадий от устья Днестра.

— Сколько это на наши деньги?

— Примерно сто километров — но он не говорит, в каком направлении. — Марина порылась в бумагах. — Еще я нашла несколько слов у Плиния, который заявляет, что Белый остров располагается на самом деле в устье Днепра. Там, где речь идет о расстояниях, античным географам верить нельзя, но и Дунай, и Днепр впадают в Черное море примерно в сотне километров от Днестра.

Грант почесал макушку:

— Итак, это либо у Дуная, либо у Днепра, либо ни там, ни там. — Он посмотрел через стол на Рида, который погрузился в омут фотокопий и таблиц с символами. — Мне показалось, он говорил, что этот остров — легенда, мифический рай для героев.

— Думаю, он неправ. Судя по тому, что я обнаружила, единственный герой, о котором в этой связи вспоминают, — Ахилл, да еще иногда Патрокл, спутник Ахилла. Белый остров — рай не для всех. Похоже, он был назначен стать таковым только для Ахилла.

— И ты считаешь, от этого история становится более правдоподобной?

— Она же откуда-то взялась. Подобной легенды нет ни для одного другого героя; должно быть объяснение, почему эта история связана исключительно с Ахиллом. — Марина придвинула к себе одну из книг. — По словам Арриана, на острове есть храм, посвященный Ахиллу. Плиний идет еще дальше, утверждая, что там же находится и настоящая могила героя. — В пыльном унылом зале ее глаза сверкали особенно ярко. — А что, если это реальное место? Затерянный храм Ахилла, а внутри — его гробница. И никто этот храм так и не нашел.

— Потому что люди никак не могут договориться, где его искать. А потом, даже если это все и правда, какие есть доказательства, что мифический щит действительно там?

— Мне кажется, Одиссей, возвращаясь на Итаку, привез его именно туда как пожертвование погибшему герою. Ведь большая часть путешествия Одиссея проходит именно по Черному морю, а в этом нет никакого смысла, если только царь Итаки не имел особого повода туда отправиться.

— Может быть, его случайно занесло туда ветром.

— Нет такого ветра, который принес бы корабль от Трои в Черное море. Как известно, даже пройти Дарданеллы было очень непросто. А Одиссей, как только входит в Черное море, продолжает двигаться на восток. Смотри. — Она взяла другой лист, содержащий какой-то список со стрелками. — Есть эпизоды, которые по тем или иным причинам позволяют предположить, что действие происходит именно в Черном море. Почти все они следуют один за другим, что предполагает некое географическое единство. А центральным моментом, главной целью поездки Одиссея является визит в загробный мир.

Переплывешь наконец теченья реки Океана.

Берег там низкий увидишь, на нем Персефонина роща

Из тополей чернолистных и ветел, теряющих семя.

Близ Океана глубокопучинного судно оставив,

Сам ты к затхлому царству Аидову шаг свой направишь.[33]

— Одиссей отправляется туда. В пропасти, где встречаются две реки, он совершает жертвоприношение и открывает двери в Аид.

Она раскрыла книгу так, чтобы Грант тоже мог посмотреть. Ксилография на титульном листе изображала этот эпизод мрачными резкими линиями. Корабль был вытянут на берег, окаймленный тополями, такими прямыми и высокими, что они напоминали скорее прутья клетки. Посередине страницы два белых потока низвергались с боков черной горы, и там, где они соединялись, под суровыми утесами пряталась крохотная фигурка. Слева лежал связанный белый барашек, справа — черная овца, а прямо перед человеком зиял проход в скале.

Грант, несмотря на жару в комнате, вздрогнул.

— Говоришь, Одиссей спускался в ад?

— Он призывал души мертвых. Для древних греков Аид — это не физическое место, куда можно добраться. Путь туда — это духовный процесс, путешествие души. Греки верили, что есть такие священные места, где преграды между мирами становятся тоньше, то есть если отправиться туда и совершить положенные ритуалы, то можно общаться с мертвыми. В поэме, когда Одиссей добирается до дальнего края Океана, он копает неглубокую канавку. Вокруг льет вино, молоко и мед, а потом заполняет канавку кровью жертвенной овцы. И приходят духи. Пророк Тиресий, Агамемнон, убитый своей женой Клитемнестрой, Ариадна и царь Минос. — Марина сделала многозначительную паузу. — И Ахилл.

Грант позволил себе показать, что это произвело на него впечатление: