Читать книгу - "Очищение убийством - Питер Тримейн"

Фидельма на минуту задумалась.

— Ты прав. У меня как-то мысли путаются. Ты совершенно прав, Эадульф.

Эадульф грустно улыбнулся.

— Кроме того, я обнаружил, что Ательнот не совсем солгал нам насчет застежки.

— Как это?

Эадульф протянул руку. На ладони у него лежала маленькая серебряная застежка, сработанная с необычайным мастерством — каждый завиток и закругленье узора были украшены эмалью и самоцветными камнями.

Фидельма взяла ее, подержала, повертела в пальцах.

— Вне всяких сомнений, это ирландская работа, — сказала она. — Где ты ее нашел?

— Когда брат Эдгар, лекарь, раздел Ательнота, чтобы осмотреть труп, мы нашли на нем маленький кошель, привязанный к телу кожаным ремешком. В кошеле же не было ничего, кроме этой застежки. Ах да, и еще клочок пергамента с какими-то греческими письменами.

— Покажи.

Эадульф, несколько смущенный, протянул ей обрывок пергамента.

— Я не настолько хорошо знаю греческий, чтобы разобраться в этом.

Глаза у Фидельмы заблестели.

— Любовные стихи. «Любовь потрясла мое сердце, точно горный ветер, который валит дубы». Коротко и просто. — Она тихонько вздохнула. — Всякий раз, когда нам кажется, что мы раскрыли тайну, она становится только глубже.

— Как же так? Ведь это проще простого. Застежка — та самая, что Этайн обронила, и которую, по словам Ательнота, он собирался ей вернуть — и не нашел, когда привел нас в свою келью, чтобы показать ее нам. Не менее очевидно, что он писал какие-то любовные стихи Этайн, дабы снискать ее милости, как сообщила нам сестра Гвид.

Фидельма взглянула на Эадульфа. В глазах ее была тревога.

— Коль скоро эта застежка — та самая, которую обронила Этайн, а Ательнот намеревался вернуть ей, почему он хранил ее в кошеле прямо на теле? И с любовными стихами? Ясно, что застежка была на нем в то самое время, когда он у нас на глазах делал вид, что ищет ее? Если так, то Ательнот опять лгал. Но с какой целью?

Эадульф улыбнулся.

— Потому что был влюблен в Этайн. Он писал ей эти любовные стихи. Возможно, он хотел сохранить застежку на память. Люди влюбляются в вещи, принадлежащие тем, к кому они питают страсть. Иногда они переносят свою страсть на вещи.

Глаза у Фидельмы прояснились.

— На память! До чего же я глупа! Кажется, ты подвел нас на шаг ближе к истине.

Эадульф бросил на нее недоумевающий взгляд, не понимая, язвит она или нет.

— В библиотеке Сиксвульф читал греческие любовные стихи. И он спросил у нас, обмениваются ли любящие подарками. Понимаешь?

Эадульф был в полном недоумении.

— Я не понимаю, как это может нам помочь. Ты хочешь сказать, что Сиксвульф убил Ательнота?

— А потом утопился в бочке с вином? Подумай еще раз, Эадульф!

Она вскочила на ноги, вскрикнула и покачнулась. Эадульф взволнованно схватил ее за руку, и в течение мгновения они стояли, дожидаясь, пока она справится с головокружением. Потом она оживленно заговорила:

— Пойдем в винохранилище и осмотрим бочку, из которой исчезло наше третье тело. Должно быть нечто, что, как мне кажется, Сиксвульф хотел бы показать нам.

— Тебе это по силам? — встревоженно спросил Эадульф.

— Конечно, — резко ответила Фидельма. Потом она замолчала, и улыбка мелькнула на ее лице. — Да, по силам, — проговорила она уже мягче. — Ты прав. Лекарство было горькое, но головная боль прошла. У тебя есть к этому дар, Эадульф. Из тебя вышел бы прекрасный аптекарь.