Читать книгу - "Ошибка Творца - Дарья Дезомбре"

Шопинг Андрея явно утомил, хотя продолжался от силы час. Маша испытывала чувство легкого удовлетворения. Во-первых, потому, что уговорила-таки парня на обновки. Во-вторых, поскольку сегодняшний день доказал — ни с одной среднестатистической девушкой Андрей совместной жизни бы не выдержал. У меня, рассуждала Маша, пропасть своих недостатков. Я плохая хозяйка, отвратительно готовлю, и… Маша задумалась над продолжением списка, но решила, что хватит и первых двух пунктов. Зато, сказала она вовсю храпящему рядом Андрею, я собираюсь за две минуты и тебе не надо ждать по часу, пока я накрашусь. А на этот самый шопинг меня уговорить еще сложнее, чем того же Андрея, хотя он — видит бог — далеко не кокетлив. Вот! Она оглядела комнату в свете ночника: окно напротив казалось экраном в другой мир — молочная ночь. Туман. Маша вздохнула, сложила газету, положила ее на стул рядом с кроватью и закрыла глаза. Сон не шел. Дело тут было и в уютно храпящем рядом Андрее, которому вторил с веранды повизгивающий во сне Раневская, но главная проблема заключалась в том, что она не могла избавиться от отвратительной манеры прокручивать в голове свой незавершенный гештальт — нераскрытые дела. Алиса Канунникова, Ираклий Джорадзе, Надя Шварц, столь элегантно обошедшая их на суде, — и поделом! Странная бумажка с инициалами, спаленный архив великого ученого… Веки потихоньку тяжелели, храп Андрея становился все глуше, и вдруг Маша распахнула глаза, уставившись прямо перед собой, на стул со сложенной газетой. На сгибе как раз помещались две буквы: Е. А. Маша схватила газету, раскрыла — какой-то депутат законодательного собрания, Е. А. Лукьянов, говорил о необходимости поддержания ипотечных программ. Депутат был здесь совершенно ни при чем, но его инициалы совпадали с инициалами сломавшего себе шею на кладбище Антонова Елисея, которому, для пущей уверенности в результате, еще и пустили пулю в голову. Ну и что? — спросила себя Маша, раздраженная тем, что вынырнула из сладкого сна. Какая-то мысль, столь важная, что заставила ее тотчас же проснуться, промелькнула в голове и исчезла. Но мозг успел дать команду уставшему телу: просыпайся! Ты только что прошла мимо чего-то существенного. Маша снова уставилась в окно: о чем она только что думала? О погибшей Алисе, увлекшей за собой, похоже, минимум троих. Отвратительный журналист Джорадзе. Надя. Странный список… О господи! Маша вскочила и пошлепала голыми пятками в сторону веранды. Рулады Раневской оборвались на высокой ноте, он тут же вскочил и прошел за ней к столу. Машинально проведя рукой по жесткой собачьей спине, Маша нащупала выключатель: зажегся пыльный желтый абажур, доставшийся Андрею от прежних обитателей. На спинке стула висела Машина сумка, она схватила ее, вынула папку с материалами — там были только те документы, которые Маша сама оставила себе «на подумать»: свидетельства охраны в поселке Рудовского — вечером в день смерти к нему заходил некий молодой мужчина. Мужчина ушел до того, как продюсер скончался, да и на следы насильственной смерти труп проверяли очень тщательно — она настояла. Но вот кто он был и почему Рудовский после его ухода решил перерезать себе вены? В папке лежали и фотографии всех убитых во имя рейтинга передачи Джорадзе, и вот — копия того одинокого листка, пылившегося в сейфе у Бориса Шварца. Листка, переданного ему загадочным детективом. Шесть инициалов: А. К., И. Д., Е. А., Н. Ш., С. В., М. В. Маша некоторое время тупо смотрела на них, а потом нащупала в сумке ручку и стала писать напротив каждого:

А. К. — Алиса Канунникова.

И. Д. — Ираклий Джорадзе.

Е. А. — Елисей Антонов.

И закончила, сама не веря тому, что пишет: Н. Ш. — Надежда Шварц.