Читать книгу - "Мое чужое имя - Ирина Уланова"

— Есть будешь?

— Буду, — покорно кивнул Салтыков.

После командировочной кухни Сергей в один присест уничтожил борщ и думал, что недурно было бы попросить добавки.

Вышла и сразу вернулась Шура. В руках у нее была ярко-розовая пластиковая папка — наверняка для него. Но Шура положив ее на подоконник, сама села напротив Сергея — уложила одну точеную ножку на другую и закурила.

Сергей, несмотря на ее красивые ножки, впился глазами в папку, но решил, что сразу о делах речь заводить не надо. Не удобно как-то. И тут же понял, что не знает, о чем говорить: странно, но после стольких лет знакомства у них с Шурой всего две общие темы — работа и постель. И при этом ему редко с кем бывает так же комфортно, как с Соловьевой.

— Как борщ? Налить еще?

— Обалдеть, какой борщик! — подставляя под половник тарелку, похвалил Салтыков. — Не знал, что ты так готовишь.

— Да, — жеманно ответила Шура, — мы такие… Ты о нас вообще много чего не знаешь, Салтыков.

— Шурик, можно тебе вопрос задать — может, немного бестактный?

— Что? Еще борща?

— Нет!.. В смысле… Шур, тебя действительно все между нами устраивает? Я имею в виду, что ты замужем, я женат, мы встречаемся друг с другом пару раз в месяц на протяжении десяти с лишним лет. Чувств — с между нами никаких нет. Мы даже не разговариваем ни о чем: с порога — сразу в койку.

Шура удивлена была настолько, что рассеянно приоткрыла рот и не сразу нашлась, что ответить:

— Я не поняла, тебя что-то не утраивает, Салтыков?

— Ну… мой брак уже практически распался — так что мне уже все равно, а вот твой…

— А вот за мой брак ты не беспокойся — я уж как-нибудь сама. — Удивление с лица Шуры исчезло — она пластично, словно кошка, опустилась на Сережину коленку и намеревалась, похоже, время до приезда мужа провести с пользой. — Если бы не ты, я развелась, может быть, еще лет пять назад. Так что ты, Сереженька, спасаешь мой брак. — Она рассмеялась и смотрела на Салтыкова немного снисходительно. — Но ты свою Женю по мне не ровняй: это мы с тобой два уникума, а она — нормальная. Вот у них, у нормальных, как? Они полжизни страдают, мучаются, все ищут, чтобы в одном-единственном человеке все их идеалы собрались. Чтобы и взаимность полная, и поговорить было о чем, и в постели чтобы все все устраивало, и материальном плане. И что думаешь — находят? Не-а, единицы находят. А в основном только нервы себе и другим портят. А мы с тобой, Сереженька, не такие, мы проще. Ты не обижайся только, Салтыков, мы с тобой сто лет друг друга знаем, поэтому я скажу: твоя Женя вообще сглупила, когда за тебя замуж пошла. Тебе жениться вообще противопоказано — ты же ей ежедневно доказывал, что она тебе такое внимание в тягость. И не только ей — каждому, кто к тебе тянется. А долго такое терпеть никто не сможет. Всякий раз, когда нужно плюнуть на твои важные дела и просто сказать два слова, за руку подержать — ты убегаешь! И думаешь: потом скажу, потом подержу… Только забываешь, что «потом» это уже никому не будет нужно. Все нужно делать вовремя.

Замолчав, Шура снова прикурила — на этот раз нервно, «Проводить время с пользой» ей уже не хотелось. Шура схватила с подоконника папку и отдала ее Сергею:

— Вот, поискала я тут информацию о «Меридиане» в наших загашниках… Фирма была ликвидирована в прошлом году, так как ее гендиректор — Левченко Вячеслав Петрович — баллотировался в Госдуму, и даже, представь себе, прошел туда. Сейчас он заместитель председателя комитета по промышленности, между прочем… Но знаешь, что интересно: завод, перерабатывающий отходы — тот, о котором я тебе говорила — его вовсе не прикрыли. Более того, он и сейчас по — прежнему функционирует и якобы скупает бракованную руду, а контракт на скупку руды у него с московской компанией…

— «Оникс», да?

— Откуда знаешь?

— Так у «Алюминия» тоже контракт с «Ониксом».

— Даже так? А еще, Сереженька, гендиректор этого самого «Оникса» — Левченко Дмитрий Николаевич…

— …племянник нашего депутата, — уверенно продолжил Сергей, а Шура психанула:

— Если ты и так все знаешь, нафиг нужно было меня этим напрягать?

— Не сердись, Шурик, мне нужно было убедиться. Получается, главных «злодеев» — Астафьева и Патрова — больше нет, а торговля мифической бракованной рудой продолжается с прежним размахом! Благодарю, Шурик, я полетел…

— Подожди, — задержала его Шура уже у входной двери, — ты больше не приедешь, да? — Сергей отвел взгляд, Шура, помолчав усмехнулась. — Ну вот мы с тобой и поговорили — впервые за десять лет.

* * *

Отправился Сергей, конечно, в родное УБЭП ГУВД на Огарева — хоть и было по — прежнему рано, но уже не настолько.

Схема торговли рудой после убийства Астафьева и самоубийства Патрова практически не изменилась: тот же сибирский «Алюминий», тот же мифический завод по переработке руды. Только фирма-посредник поменяла название с «Меридиана» на «Оникс», но фактическое руководство оставалось тем же — Дима Левченко был гендиректором марионеточным, сам он ничего, конечно, не решал. Сергей не сомневался, что и каналы продажи руды за границу те же, что и были раньше. Но это, конечно, нужно будет проверять и доказывать. Сергей ненадолго задумался: а кто же занимается оформлением липовых сделок, если «Феликса» больше нет? И остановился на версии, что «Феликс» просто сотворил себе приемника, так же, как и «Меридиан», а руководит такой фирмой — приемником подставная фигура, приближенная к Левченко.

Была еще одна проблема — Таня Шорохова. Шорохова была референтом в «Феликсе» — Андрей Астафьев ей доверял, а после ликвидации «Феликса» она моментально нашла себе местечко в «Ониксе». Недостатка в секретаршах Москва не испытывает, значит, в Шороховой было что — то такое, что заставило руководство «Оникса» продолжать с ней работать. Что в ней может быть? Она что — то знала и шантажировала этим руководство? Маловероятно, что Левченко пошел бы у нее на поводу…

А может быть, все гораздо проще? Шорохова была в курсе дел Астафьева — так, возможно она просто заняла его место? И вместо Астафьева оформляет документацию на руду. Причем, никакой опасности для Левченко она могла и не представлять — ей вовсе необязательно знать о том, что руда, которую она оформляет — мифическая. И тогда получается, что никакой фирмы-преемника «Феликса» нет, просто в «Ониксе» создали отдел делопроизводства. Могло так быть? Вполне.

Сергей поймал себя на том, что очень не хочет очернять Таню Шорохову, заранее исходит из того, что она ничего не знала. То есть, конечно, она кое-что знала, но так и не разобралась до конца, что к чему.

Павел Ильич Мухин — начальник отдела УБЭП ГУВД, он же Паша, или даже Муха — не для всех, но для некоторых. Фамильярность вполне допускалась в неформальной обстановке, в силу небольшой возрастной разницы между начальником и подчиненными, и приятельскими, по большей части, отношениям. Для Салтыкова Мухин был Пашей.