Читать книгу - "Инквизитор - Кэтрин Джинкс"

По прочтении его послания не оставалось сомнений, что Пьер Жюльен считал должность старшего инквизитора одной из самых высоких в небесной иерархии. Конечно, когда он прибыл, он подтвердил это впечатление, одарив всех отеческим благословением, кроме епископа, которому достался сердечный и благоговейный поцелуй. (Сенешаль, я уверен, вовсе не был очарован манерами Пьера Жюльена) Я испытал глубокое удовлетворение, заметив, что моему старому приятелю не нужна больше бритва для бритья тонзуры; он совершенно облысел, и только несколько жидких волосков все еще липли к его черепу возле ушей. В остальном он почти не изменился — он был такой же визгливый, напористый, потный и бледный, точно замороженный жир. Увидев меня, он еле заметно кивнул, но на большее я и не рассчитывал. От его поцелуя меня бы вырвало.

Я не стану докучать вам утомительным описанием приема, но скажу, что, как я и ожидал, речь о виноградной лозе Господней растянулась дальше некуда — пока наконец не стала длиннее, чем сама лоза. Он уподобил нас всех «винограду», наши города — «виноградным гроздьям», наши сомнения — «червям, хоронящимся средь винограда». Он говорил о ловле «лисенят в винограднике», и о Судном дне как о «пробе вина». (Одно вино Господь примет, видите ли, а другое исторгнет.) Должен признаться, что к концу этой проповеди меня разбирал смех, и я вынужден был притвориться глубоко растроганным и выдать мои всхлипы и слезы за свидетельства печали, а не рвущегося наружу веселья. Но при всем при этом, мне кажется, что Пьер Жюльен не поверил. Вряд ли он причислял меня к самым сочным виноградинам мира сего.

Тем не менее, когда он наконец заговорил со мной, а это произошло на второй день, после личных бесед с епископом, сенешалем, настоятелем, королевским казначеем и королевским конфискатором, он приветствовал меня по-доброму, как приветствуют любимого, но беспутного и глупого племянника.

— Сын мой, — сказал он, — как же давно мы не встречались! Вы хорошо выглядите. Вам как будто по нраву жизнь здесь.

Хотя он и не добавил «на краю земли», но ясно было, что он имел это в виду.

— До сих пор нравилась, — ответил я, — а за будущее я поручиться не могу.

— И все же это Богом забытое место, — продолжал он, отбрасывая любезности. — Какое злодейство! Я плакал, когда услышал об ужасной судьбе, постигшей брата Августина. Я подумал: «Сатана средь них». Я и не знал, что меня самого призовут подняться и очистить обитель от прокаженных.

— Ну, не все мы здесь прокаженные, — сказал я, внутренне возмутившись. — Некоторые из нас все же следуют заповедям Божиим.

— Конечно. Но вы погрязли в глубоком болоте, не правда ли? Быстрое течение увлекает вас. Мне сказали, что тюрьма переполнена, и убийцы отца Августина до сих пор не схвачены.

— Вы, наверное, догадываетесь, брат, как много у меня работы.

— Да. И я пришел к вам на помощь. Расскажите мне о расследовании. Вам удалось хоть сколько-нибудь продвинуться?

Я заверил его, что удалось. Я описал ему, как погиб отец Августин, постаравшись не задерживаться на Иоанне и ее подругах, упомянув вскользь, что они «смиренны и набожны»; я сообщил ему о расследовании сенешаля и своей собственной поездке в Кассера (с необходимыми сокращениями); я привел список подозреваемых и рассказал о своих попытках определить степень их вины. Более того, я изложил ему свою версию о предательстве одного из солдат, личность которого я пока не установил.

— Это мог быть как Жордан, так и Моран, — сказал я. — Жордан — потому что он азартный игрок, хорошо обученный, знающий свое дело наемник. А Моран во всех отношениях необуздан и порочен.

— Но почему вы решили, что брата Августина предали?

— Потому что тела были расчленены и рассеяны по округе. Это имело бы смысл, если бы целью этого непонятного поступка было скрыть отсутствие одного тела.

— Но вы же сказали, что большую часть останков нашли на дороге.

— Верно. Но несколько голов, по которым легче всего опознать убитых, отсутствовали.

— Опишите мне это место. Вы говорите, что убийство произошло на какой-то площадке?

— Да, нечто вроде вырубки.

— И по ней проходит дорога?

— Слово «тропа» кажется мне более подходящим, чем «дорога».

— И эту тропу, когда она выходит на площадку, пересекают другие тропы?

Озадаченный его вопросом, я на мгновение задумался, прежде чем ответить:

— Насколько я помню, там есть несколько пересекающихся козьих троп.

— Вот! — Пьер Жюльен воздел руки. — Вот оно! Перекресток.

— Перекресток? — оторопел я.

— А вы не знаете о важности перекрестков?

— Важности?

— Смотрите. — Пьер Жюльен поднялся с кровати.

Мы сидели у него в келье, которая была завалена тем, к чему подходило только одно определение — «богатство», по большей части книгами. У него было очень много книг, а еще два или три астрономических прибора, собрание мазей в стеклянных флаконах, переносной алтарь, инкрустированная драгоценными камнями рака и резная шкатулка, полная писем. Из свалки этих земных сокровищ он извлек маленькую книжицу, держа ее почти со страхом, будто она могла в любой момент вспыхнуть.

— Смотрите, — сказал он. — Вы конечно же не знакомы с этой книгой. Она называется «Демоническая иерархия» и написана на основе древнего мистического текста «Завещание царя Соломона». Поскольку это во многих отношениях опасная книга, она находится в обращении только среди ученых мужей, чье благочестие не имеет себе равных.

Я едва не спросил его: «Тогда как же она попала к вам?», но все-таки сдержался. Меня и в самом деле очень заинтересовала эта книга.

— В ней идет речь о силах ада, — продолжал Пьер Жюльен. — Здесь вы найдете всех демонов, их имена, в каком виде они являются и что они умеют. Послушайте, что, к примеру, говорится на этой странице: «Верит имеет три имени. Некоторые называют его Беал; у евреев он Верит; у чернокнижников — Болфри: он является в облике красного воина, в красной одежде, на красном коне. Он дает правдивые ответы о прошлом, настоящем и будущем. Он также обманщик, он умеет превращать все металлы в золото».

— Покажите, — потребовал я, протягивая руку к книге. Но он не пожелал уступить ее мне.

— Разумеется, здесь только главные демоны, — сказал он. — Такие, как Пурсон, Лерайе, Гласиа Лаболас, Малафас, Шакс, Фокалор, Ситраэль и другие. Многие из них повелевают легионом низших безымянных демонов.

— Брат, прошу вас, дайте посмотреть.

Однако он снова убрал книгу.

— Как вы, наверное, догадываетесь, знание подобного рода — опасное знание, — заявил Пьер Жюльен. — Кроме того, книга содержит заклинания, с помощью которых можно пробудить и вызывать перечисленных здесь демонов. И ритуалы, чтобы использовать их силы.

— Не может быть! — Я слышал о таких текстах, но никогда не держал их в руках. По правде говоря, я подозревал, что они существуют только в нездоровом воображении сумасшедших. — Значит, это магическая книга!