Читать книгу - "Сбытчик. Плата за шантаж. Топор - Эван Хантер"

— Очень хотелось бы.

— У вас телефон тот же, мистер Клинг?

— Да, F 7-8024.

— Отлично! Постараюсь вам помочь.

— Спасибо, мистер Бун.

— Не стоит, — ответил он и повесил трубку.

Берт Клинг висел на телефоне все оставшееся до полудня время. Но ему ничего не удалось разыскать, впрочем отсутствие информации тоже информация. Выяснилось, что манекенщицы под таким именем у них нет и не было.

Мейер Мейер и не подозревал, что окажется хвостиком, приклеенным к заду Люси Менкен. И надо сказать, зад у нее был хороший, роскошный, просто прелесть.

2 июля Мейер припарковал свой голубой седан напротив дома Менкенов. В восемь часов пять минут утра из дома вышел мужчина, по всем описаниям, похожий на Чарльза Менкена. 8 9.37 Люси вышла из дома и прошла в гараж, выкатила красный «Мустанг» и поехала на нем в сторону Пибоди. Мейер последовал за ней следом.

Люси Менкен отправилась в парикмахерскую, и Мейеру пришлось ждать ее на улице. Потом из парикмахерской она поехала на почту, и Мейер опять притаился у ворот. Затем Люси позавтракала в одной из богатых чайных, а бедный Мейер остался не солоно хлебавши у ступенек неподалеку, так, чтобы Люси его не заметила.

В 13.04 она поехала в магазин готового платья. В 14.20 Мейер начал беспокоиться и подозревать неладное. Он вышел из машины, прошел в магазин и вышел через задний выход на другую улицу. Как он и опасался — магазин имел двойной выход. Люси Менкен, случайно или преднамеренно, помахала ему хвостиком. Мейер двинулся обратно к дому Люси. Через низкий заборчик он увидел гараж, но автомобиля в нем не было. Тяжело вздохнув, Мейер чертыхнулся про себя и стал ждать Люси Менкен.

Она не появилась и до 18.15.

Мейер успел пообедать, затем позвонил лейтенанту Бирнсу. Смущаясь, он доложил, что добропорядочная хозяйка дурачила его больше пяти часов. ~

Лейтенант терпеливо его выслушал, а затем сказал:

— Оставайся на месте, она, без сомнения, прибудет к ночи. В любом случае, тебя сменит Уиллис. Как ты думаешь, чем она занималась все эти пять часов?

— Она могла что-то состряпать. Времени у нее было достаточно.

— Не каркай, Мейер, — ответил Бирнс. — Из Пибоди не было сообщений об убийствах.

Мейер ухмыльнулся:

— Ладно, я жду Уиллиса.

— Он скоро будет, — сказал Бирнс и дал отбой.

Мейер снова повел свой голубой седан к дому Люси Менкен. В 21.30 его сменил Уиллис, и Мейер поехал домой. Его жена, Сара, спросила его, почему он имеет такой кислый вид.

— У меня неудача, — грустно ответил Мейер. — Надо же, тридцать семь, и так надули, как младенца. Вот не везет!

— Иди спать, — сказала Сара. Мейер покорно поплелся за ней. Он, бедняга, и представить не мог, что сам был объектом слежки и даже умудрился привести хвост к дому Менкенов.

Среда, третье июля, утро.

Прошла неделя, как Сай Крамер был убит. За это время полиции мало что удалось выяснить по этому делу. Однако они уже знали, откуда появились месячные вклады по 500 и 300 долларов. Установили и месячный вклад на рабочем счету Крамера в 1100 долларов, хотя и не узнали еще имени вкладчика, а возможно, оно и останется неизвестным.

Полиция также оказалась бессильной определить, от кого поступили и остальные большие взносы на другие счета Крамера.

Расходные чеки дали основания считать Крамера человеком, любящим пожить на широкую ногу и стремящимся к изысканному вкусу. Он носил костюмы, сшитые исключительно у дорогих портных, и рубашки, которые не импортировались в страну, а изготовлялись в частных мастерских. Апартаменты Крамера были отделаны дорогостоящими материалами. На интерьер он потратился с размахом, пригласив для этого высокооплачиваемого художника-декоратора. Крамер пил только дорогое виски, у него было два автомобиля — «Кадиллак» и дорожный фургон «Бьюик» самых последних моделей.

Ежемесячный приход на рабочем счету Крамера составлял 1900 долларов. Число снятий чередовалось с регулярными вкладами. Крамер жил как король и тратил свыше пятисот долларов в неделю. Но сумму в 45187 долларов на другом счету он не трогал, и она оставалась неизменной. Удивительно, каким образом ему удалось купить два автомобиля, заплатить за роскошную мебель и выплатить гонорар декоратору, а также носить баснословно дорогие наряды?

Как можно купить все это, не имея кучу денег?

В торговой фирме по продаже «Кадиллаков» сообщили, что этот «Кадиллак» Крамер приобрел в конце сентября и что он заплатил за него наличными деньгами. В тот же день, даже на той же улице, только в магазине напротив был куплен 'фургон «Бьюик». И снова в ход пошли наличные деньги.

Крамер снял свои апартаменты в сентябре. Он заплатил за мебель и отделку квартиры наличными. Общая сумма затрат составила 23800 долларов. Свои костюмы он заказал в сентябре, а получил их в октябре. Они стоили ему еще 2000, и он не задумываясь расплатился за них новенькими зелененькими.

Одним словом, Крамер, без дураков, выложил за месяц нс менее 36000 наличными и еще заарканил красивую девицу Нэнси О'Хара, словно завершая свой упоительный пробег по жизни. 23 октября он отложил на свой банковский счет кругленькую сумму в 21000 долларов! Естественно, для непосвященного было не понятно, откуда взялись деньги в сумме 36000 долларов. Откуда также поступили последующие вклады: 21000 долларов в октябре, 9000— в январе и 15000— в апреле?

Был ли апрельский вклад последним? Или Крамер ожидал еще какие-то новые поступления? Кто давал ему эти деньги? Кто выложил кругленькую сумму в 81000 'долларов, и знал ли этот человек, что Крамер уже мертв?

Была ли указанная выше сумма пределом наглости Крамера, за которую он поплатился своей жизнью?

Мертвое тело Сая Крамера, лежавшее в городском морге, казалось, само было немым укором его преступной деятельности.

Наступил прекрасный и торжественный праздник — День не- |ависимости. У многих полицейских 87-го участка в этот день были отпуска, остальным пришлось работать с полной отдачей сил. Работы в такой праздник пруд пруди. Вместе с армией добровольных помощников полицейские изо всех сил старались сделать его приятным и безопасным, хотя это было и нелегко.

Несмотря на то, что городские власти запретили запускать ракеты и устраивать фейерверки, горожане в возрасте от шести и до шестидесяти лет словно помешались и как одержимые запаливали фитили добротно сделанных ракет, поджигали гигантские бенгальские огни и, раскрыв широко рот и глаза, в бешеном восторге, зажав при этом уши, чтобы не оглохнуть