Читать книгу - "Я убью тебя, любимая - Алексей Макеев"

– За столько лет он себя ничем не проявил? – удивился Крячко.

– Он довольно быстро исчез из города, года через два. Тот оперативник, что вел его с момента освобождения, уже уволился, но по нашей просьбе в ГУВД Самары подняли архивы и нашли дело Вылка или Волкова Бориса Леонидовича. В нем подшиты рапорта оперативника, сведения, полученные от агентуры, запросы и ответы на запросы. Так вот, там зафиксированы кое-какие контакты Волкова, которые заинтересовали уголовный розыск. Несколько блатных разного уровня в уголовной иерархии, но вскрыть участие в криминале не удалось. Правда, один интересный контакт тогда был. Дважды Волков встречался с приезжим из Москвы, неким Равилем Илясовым. Он приходил к нему в отель в Самаре, где тот останавливался. Чем занимался в Самаре Илясов, установить теперь невозможно, столько лет прошло.

– Ты нашел Илясова? – посмотрел на торжествующее лицо Орлова Гуров.

– А вы думаете, что я погряз в административной работе и потерял навыки оперативной работы? – засмеялся генерал. – Я, друзья мои, тоже без дела не сижу и кое-что умею головой. Сейчас я вам что-то покажу, только не падайте. Информация-то на поверхности лежит. Надо только уметь ее разглядеть и взять.

– Слушай, Петр, – подал голос с дивана Гуров, – а в материалах самарского дела что-нибудь говорится о происхождении клички у Волкова?

– Ты тоже обратил внимание? – улыбнулся Орлов, роясь в бумагах на столе.

– Еще в Сочи.

– Да, очевидно, что кличка у Волкова должна была бы быть Волк или что-нибудь по его личным качествам или видимым дефектам. Ту смешение произошло. Его, очевидно, и звали поначалу Волком, но потом, видимо, сыграла роль его манера говорить, когда он начинает приблатняться, угрожать кому-то. Он в разговоре стал тянуть гласные, ну, вы знаете эту манеру блатных. Так вот, у него в словах звук «о» звучит как «ы». Вот его и стали Вылком звать. Так и прилипло за столько лет. Опять же, отличие, потому что кличек Волк полным-полно.

– Да, действительно, – усмехнулся Гуров, – все так просто. А что, в Самаре полиция не задумалась о том, куда этот Вылк делся с места регистрации?

– Да там сначала его ошибочно признали в одном трупе, потом решили, что это не он, так в результате и забыли о нем, потому что не ясно было до конца, кто погиб. Вот!

Орлов вернулся к столику у окна, где сидели сыщики, и положил на стол распечатки с файлов из Интернета. Гуров и Крячко склонились над бумагами и стали их перебирать. Генерал уселся во второе кресло и принялся комментировать каждый лист, который брали в руки его друзья:

– Вот этот важный господин в дорогом костюме «от Меуччи», который стоит в обнимку с представителем немецкого концерна в Москве и депутатом Госдумы, – Назаренко Андрей Федорович. Не судимый, бывший комсомольский работник, в свое время был одним из основателей «Спутника». Можно назвать его бизнесменом, но у него несколько разнородных фирм, которые особого и существенного дохода не дают. Тем не менее Назаренко вхож в такие круги, он имеет, говоря нашим языком, такую «крышу», что впору бывшему генералу КГБ.

– Есть другие доходы? – догадался Крячко. – Не легализованные, на офшоры играет?

– Про офшоры сказать пока сложно, но именно он стоит за проектом «Быстроденьги», который так распространился по всей стране в виде маленьких киосков на всех углах, где деньги выдают любому только по паспорту, но под дикие проценты. Конечно, у него нашлись последователи и конкуренты, которые перехватили идею, но в этом сегменте рынка простых людей, которых можно обобрать до нитки, хватит на всех. Именно он инициировал нелепую дикую систему коллекторских агентств, которую никак и никто не может закрыть, потому что она кормит уйму чиновников.

– Да я всегда удивлялся, – сказал Гуров. – Ведь имеется определенное и четкое понятие цесии как переуступки долга. Понятие юридическое. Это прежде всего трехсторонний договор. А наши кредитные организации почему-то официально продают долги коллекторам без согласия должника. Дикость, которую никто не может прекратить.

– Или не хочет, – буркнул Крячко.

– Так вот, Назаренко плотно сидит на контактах с представителями регионов, он всегда маячит между инвесторами и губернаторами. Доказать пока его участие нет возможности, но он там присутствует.

– И он знаком с Рукатовым? – догадался Гуров.

– Очень хорошо знаком. Вот! – ткнул пальцем в очередной лист бумаги Орлов. – Обратите внимание на это фото. На лицо за спиной Назаренко. Это и есть Илясов. Он давний помощник Назаренко, лет двадцать у него в роли особого порученца и куратора особых проектов.

– Так, – вздохнул Гуров. – Неприятная цепочка вырисовывается. Похищение Ирины Рукатовой, Волков, Илясов, Назаренко, Рукатов.

– Продолжу, – вставил Крячко, – инвестиционные проекты в регионах. Одно маленькое «но», ребята. В этой схеме не маячит Маслов. Вы можете сказать, что мы бы и Волкова не увидели, если бы он нам случайно не попался. Но я вам сразу возражу, что Волков – уголовник и человек как раз для исполнения грязных заданий. А Маслов – бизнесмен и самостоятельный аферист. Не вяжется он сюда.

Гуров стоял у подъезда, в котором жил Рукатов, засунув руки глубоко в карманы. Дождь барабанил по козырьку, тускло блестела тротуарная плитка, отражая свет фонарей, который охрана уже включила по периметру ограждения территории. Рукатов должен был уже вот-вот подъехать, а сыщик все еще не мог решить для себя, как разговаривать с чиновником. Почему-то еще верилось в светлое, доброе и вечное. И это за долгие годы работы в уголовном розыске. А вы романтик, батенька, усмехнулся про себя Лев, и погодку для разговора о душевном выбрали просто изумительную! Смеркается, холодно, дождь, а у человека, с которым придется разговаривать, пропали жена и дочь. И сведений о них нет вот уже две недели. И полиция молчит. Ну, на этом и сыграем, решил Гуров, а там посмотрим на его реакцию.

Проблесковый фонарь на стойке шлагбаума завертелся, отбрасывая тревожные болезненные всполохи на мокрый асфальт. На территорию дома въезжала машина Рукатова. Гуров наблюдал, как чиновник припарковался напротив подъезда, как, подхватив папку и какие-то пакеты, выскочил из машины и, перебежав под козырек подъезда, оттуда нажал кнопку сигнализации на брелоке.

– Здравствуйте, Николай Иванович, – сказал Гуров, наблюдая за реакцией мужчины. – А я вас жду.

– Вы? – опешил Рукатов. – Почему здесь? Не позвонили. Есть какие-то новости?

– Да, есть. Я могу подняться к вам, а то на холоде и под дождем как-то не очень для таких разговоров?

– С ними… – судорожно сглотнул Рукатов, – с ними что-то случилось?

– Нет, – ответил Гуров. – Таких сведений у меня нет, а об остальном лучше в тепле и за чашкой горячего кофе. Угостите?

Через десять минут они сидели в столовой. Рукатов пил обжигающий кофе, уперевшись взглядом в одну точку, Гуров только крутил чашку в блюдечке и смотрел в окно. Хватит, решил сыщик, трагическую паузу я выдержал, теперь о деле.