Читать книгу - "Вороново крыло - Энн Кливз"

— Нет. — Похоже, вопрос вызвал у полицейского раздражение. — Конечно же, нет.

Он раздумал пить чай, сказав, что скоро рассветет, дети пойдут в школу, да и репортеры набегут.

— А я вернусь? — спросил Магнус, когда они уже выходили.

— Не знаю. Может, не сразу.

— А кто ворона будет кормить?

Магнус ждал, что полицейский пообещает ему присмотреть за птицей, но тот молчал. Магнус все стоял, надеясь услышать хоть какой-то ответ.

— Если присмотреть за ним некому, — наконец продолжил он, — лучше убейте. Ударьте головой об стену — чтоб не мучился. Лучше убить, чем морить голодом в клетке. А если и выпустите, все одно умрет от голода. Он не умеет добывать себе еду.

Полицейский по-прежнему молчал.

— Обещайте, что так и сделаете.

— Обещаю, — сказал детектив. — Обещаю — так и сделаю.

— Вообще-то он ест собачий корм. Если найдете кого, кто за ним приглядит, так и передайте: ест собачий корм.

Каморку перекрасили, причем недавно — Магнус почувствовал запах свежей краски. Но цвет таким и остался — пенка на поверхности молока, когда его взбивают. Магнусу снова вспомнилась Агнес, доившая корову. Большой радиатор выкрасили той же краской. По дороге Магнус слышал разговор двоих констеблей на посту: один предположил, что у радиатора сломался вентиль, другой уверял, что его попросту не удосужились убавить — так с холодов и жарит на полную мощность. В такой духоте Магнусу хотелось снять пиджак и повесить на спинку стула, чтобы не помялся. Но он не был уверен, прилично ли это. И остался в пиджаке.

В каморке находились следователь с Фэр-Айла и молодая женщина, явно не из местных. Следователь назвал ее фамилию, но Магнус не запомнил. Вот имя, может, и не забыл бы. Он любил называть женщин по именам. Иногда, когда мучила бессонница, он про себя повторял их имена. Сам следователь назвался странной, не похожей на английскую, фамилией. Магнус и раньше ее слышал, теперь же она прочно засела у него в голове. Еще пришел адвокат — он выглядел так, будто страдал от похмелья. Но костюм у него был куда как лучше, чем у Магнуса. Все четверо сидели в тесноте за небольшим круглым столиком. Магнус все время помнил об ухмылке — нельзя допустить, чтобы она появилась. Иногда он не слышал, о чем его спрашивали, потому что изо всех сил сдерживал ее.

— Мы не предъявляем вам обвинение, — сказал Перес. — Пока не предъявляем. Просто зададим кое-какие вопросы.

Адвокат сообщил ему, что он не обязан отвечать на все вопросы; Магнус снова вспомнил слова матери: «Ничего им не говори».

— Откуда у вас ленты, которыми были перевязаны волосы Катрионы? — спросил Перес. — Она сама их вам дала?

Магнус слегка задумался.

— Нет, — сказал он. — Правда, я попросил, но она не дала. — И закрыл глаза, вспоминая дразнящий голосок девочки: «А зачем тебе ленточки, Магнус, зачем? У тебя и волос-то нет».

— Значит, вы сами их взяли?

— Ага, так и было.

«Правильно ли я сделал, что сказал?» Он вдруг пришел в замешательство. Наверное, как раз об этом и надо было молчать. Магнус посмотрел на адвоката, но лицо мужчины ничего не выражало.

— Магнус, а когда вы забрали у Катрионы ленты, она была еще жива?

На этот раз он точно знал, как отвечать.

— Нет, как можно! Была бы она жива, я не стал бы их брать. Они ей самой были нужны. Нет, к тому времени она была уже мертва. А мертвой ленты без надобности.

— Вы что-нибудь забрали у Кэтрин Росс после того, как убили ее?

Вначале он растерялся, не понимая, о ком это они. Потом сообразил: Кэтрин. Его воронушка.

— Я ее не убивал, — сказал он, для убедительности встав. Мысль об убийстве Кэтрин показалась ему дикой, он даже забыл об ухмылке, которая тут же проявилась на лице. — Она была другом. Зачем мне ее убивать?