Читать книгу - "Идол прошедшего времени - Ирина Арбенина"

— Что хоть у Яши в записной книжке? — поинтересовался у Дамиана Кленский.

— Почитать?

— Послушаю с интересом.

— Ну так слушайте…

И Филонов открыл записную книжку Нейланда.

— «Двадцать первое. Пятница. В моей жизни появилась она…» — многозначительно прочитал Дамиан.

— Она? — изумился Кленский.

— «Она красавица, — продолжал читать Филонов. — Мраморное совершенство. Дивная, неземная красота…»

— Дивная, неземная красота?

— «Невозможно представить себе что-либо более совершенное, чем тело этой Венеры…»

— Тело этой Венеры? — повторил Кленский. — Это он про кого? Про Зину? Или про Валю? Или, может, кто из корыстовских девушек в гости приходил?

— «Более совершенное, чем тело этой Венеры, более нежное и сладостное, чем его изгибы, более изящное и благородное, чем складки ее одежды…»

— Так и хочется сказать, как в анекдоте, вы это с кем сейчас разговариваете? Неужели это Яша пишет? Вы уверены?

— А что?

— Да стиль!

— Стиль неважен. Важна суть. Похоже, в деле замешана женщина. Красивая женщина! Слушайте дальше…

— Да?

— «Мучительное чувство при мысли, что такая дивная красота может сочетаться с такой полнейшей бессердечностью… Я очень жалею любивших ее… Не женщина, а шедевр лучших времен искусства ваяния!»

— Шедевр лучших времен искусства ваяния, «тело Венеры»… — вдруг озаренно пробормотал Кленский.

— Да оставьте вы это «тело Венеры». Вот… Послушайте, что он дальше пишет!

— Да?

— «Сегодня опять иду туда», — прочитал Дамиан.

— Куда туда?

— Откуда я знаю! Хотя… Погодите. Вот…

— Ну, читайте же!

— «Корыстово. Бетон. Мост. Поворот направо».

— Пожалуй, это похоже на описание какого-то маршрута.

— Но какого маршрута? Что все это значит?

— Да читайте же!

— «Петушиная голова. Крапива. Златокудрый мальчик. Агрессивные гуси. Казенный дом…» — прочитал Филонов.

— Что это значит — «петушиная голова»? — недоуменно повторил Владислав Сергеевич. — Что-то несусветное!

— Одно ясно — вы правы! — Яша явно описывает какую-то дорогу.

— Пожалуй…

— Пройтись, что ли? — задумчиво произнес вслух Филонов. — Как вы думаете?

Кленский не ответил.

Он молчал, задумавшись, вспоминая девушку, явившуюся ему впервые как греза… В не очень, правда, подходящем месте — на краю будущей мусорной ямы. Но, кажется, тоже в пятницу.

«Вита… — думал Кленский. — Вот к кому воистину приложимы эти слова: тело Венеры, совершенное… нежное и сладостное… складки одежды — изящные и благородные…»

* * *

А между тем Филонов, разумеется, решил «пройтись».

И был вознагражден за свою решительность. Его догадки начали подтверждаться почти сразу… Например, дорога через Корыстово действительно была выложена бетонными плитами.

Потом бетонка закончилась.

И теперь дорога вилась вдоль берега реки… Справа стена деревьев… Слева вода, высокий, обрывистый берег.

Филонов шел, поигрывая тростью, с которой обычно не расставался, особенно если собирался «пройтись». Причем ловкость, с которой сыщик умел вращать одной лишь кистью руки этот весьма увесистый предмет, была поистине виртуозной.

…Этот дом стоял одиноко, почти на обрыве.

И на тропинке, ведущей к нему от основной дороги, лежала отрубленная петушиная голова.

Рыжие перья, кремовый клюв… Полузатянутый серой пленкой глаз смотрел прямо на Филонова.

Так ведь и было у Яши написано: «петушиная голова». Итак, упоминаемая Яшей голова была налицо…

Филонов снова сверился с книжечкой: «Крапива».

И правда, заросли гигантской крапивы…

Выглядел дом крайне мрачно. Заросли крапивы. Ядовитый борщевик, в человеческий рост высотой. Ни одного цветочка…

Настоящий деревенский дом. Хлев примыкал к самому дому — общая стена. Оттуда, из хлева, доносились сопенье и мощное, можно сказать, свирепое хрюканье. И соответствующие такому месту специфические — скотские — запахи…