Читать книгу - "Дольче вита по-русски. Девушки любят похолоднее - Марина Серова"

– Да про Чеснокову, жену Виталия.

– Подождите, подождите. Максим хотел, чтобы Лена помогла ему покорить Оксану?

– Ну, конечно, – по-моему, у Валентины начало кончаться терпение.

– А зачем? – Я никак не могла понять логики действий Максима.

– Ну как же! – Моя собеседница, кажется, начала жалеть меня, такую тупую. – Оксана узнает, какой популярностью он пользуется у женщин, пытается понять, почему – в результате влюбляется в Максима и бросает Виталия. Виталий видит рядом с собой преданную Лену, влюбляется в нее и делает ее солисткой ансамбля.

Отметив про себя, что нечто подобное, с небольшими вариантами, я уже слышала от Жени Ножкиной, я уточнила:

– И что, план сработал?

– Нет. Ни Оксана не среагировала на Максима, ни Виталий так и не оценил Лену.

И тогда они решили «идти другим путем», правда, каким конкретно, девушка с сестрой не поделилась. Незадолго до гибели Светланы Лена ходила довольная и даже проговорилась, что ее скоро позовут в группу. Но что-то пошло не так, как она рассчитывала. На прошлой неделе девушка пришла возмущенная, сказала, что Максим – козел, и она справится без него. В среду вечером вообще пребывала в шоке и разговаривать отказалась, а в четверг на все расспросы сестры твердила, что думала, все получится, и не хотела, чтобы Света умерла. Даже дня два никуда не выходила. Но потом воспряла духом: ей позвонил сам Чесноков и попросил прийти на репетицию.

Валентину особенно беспокоило то, что Лена перестала откровенничать с ней, и о смерти Светланы Измайловой она узнала не от сестры, а из газет. Когда же попробовала расспросить, что случилось, сестренка просто испугалась и замкнулась в себе.

– А ночью со среды на четверг я даже слышала, как Лена рыдала. Потом, когда я услышала о смерти Светланы, подумала, что ночью сестра плакала потому, что узнала о гибели девушки.

– Вы точно уверены, что сама Лена узнала о смерти Измайловой по телефону? – решила уточнить я. – Расскажите, как это произошло.

– Да, по телефону, – еще раз подтвердила Валентина. – В среду мы устроили генеральную уборку – мама с папой сообщили, что приезжают в пятницу. Вот мы весь день и убирали. Устали сильно, даже в магазин за хлебом не пошли – пили чай с печеньем. Около восьми часов ей позвонила, по-моему, Алина Светлова. Лена бросила недомытые полы и заперлась в своей комнате, я попробовала было повыступать, но она не реагировала. Вообще-то это у нее в привычке – запираться в комнате и не отвечать на стук. Поэтому я оставила ее в покое и просто домыла полы, приготовила ужин, но и на предложение поесть Лена не ответила. В четверг утром я прочитала в газете, что убита гитаристка группы «Сочетание чувств», и когда сестра вышла из своей комнаты, показала эту статью ей, та вновь залилась слезами и произнесла слова, которые меня очень удивили: «Я не хотела ее смерти!» Прятаться в комнату Лена больше не стала, но и на мои вопросы отвечала только, что ничего не знала и что она не виновата.

– Знакомые фразы, я тоже смогла добиться от нее только их, – сообщив это, я собралась завершить разговор и распрощаться, но чисто интуитивно спросила: – А сколько у вас в квартире комнат? Почему вы так долго убирались?

– Так мы же начали после обеда, как только Лена возвратилась, ведь она не ночевала дома.

«Вот оно!» – мелькнуло в голове, и я переспросила:

– Она не ночевала дома в ночь со вторника на среду?

– Да.

– А часто ли подобное случалось, и как она объяснила, где была?

– Нечасто. Мы с ней почти поссорились во вторник вечером, когда она позвонила и сказала, что ночевать не придет.

Валентина рассказала, что сначала начать уборку они договорились еще во вторник. Узнав, что Гуля посажена под домашний арест, Лена помчалась в студию. Ее не было целый день, а вечером она позвонила и сказала, что будет ночевать у Жени Ножкиной, поклявшись, что завтра утром обязательно приедет и целый день будет заниматься домашними делами. А в среду приехала только к обеду, сказала, что всю ночь они болтали, поэтому она проспала, но активно включилась в уборку, поэтому Валя решила не ворчать, чтобы сестра не сбежала опять.

Я уже прощалась с Валентиной, когда в вестибюль вышел врач и сказал Прянишиным: положение серьезное, но надежда есть. Порадовавшись этому сообщению, я задумалась, что делать дальше. Время позднее, поэтому я решила поехать домой отдохнуть, но сначала проверила, ночевала ли Лена у Ножкиных. На мой вопрос по телефону Женя помялась, но призналась, что Лена просто попросила прикрыть ее перед сестрой, а на самом деле ночевала у молодого человека. Кто он, Женя не знает.

Выяснение, где же Лена провела ночь накануне убийства Светланы Измайловой, я решила отложить до утра. Стрелки часов приближались к половине третьего, значит, опять мне как следует выспаться не удастся. Смирившись с этой мыслью, я прибавила скорость и через полчаса уже обнимала подушку. Сказалось напряжение последних дней: проснулась я поздним утром (стрелки настенных часов, висящих напротив кровати, показывали одиннадцатый час) и не сама, а от телефонного звонка: Кирьянов очень недовольным тоном приглашал меня срочно прибыть в отдел.

Прежде чем отправиться в любимую милицию, я скинула с диктофона в компьютер запись вчерашних бесед с Еленой Прянишиной и Алиной Светловой – пообещав Манарову не сообщать лишний раз о том, какие неприятные письма он получал по своей электронной почте, я собиралась и дальше это обещание выполнять. Сами фотографии тоже брать не стала. А вот запись, которую передал «жучок», находившийся в сумочке Елены Прянишиной во время аварии, подчиняясь какому-то шестому чувству, в диктофоне оставила, как и разговор с самой Еленой. И буквально через сорок минут убедилась, что своему предчувствию доверяю не зря.

Когда я вошла в кабинет подполковника Кирьянова, он разговаривал по телефону. Взгляд, который он кинул на меня, можно было бы назвать предгрозовым.

И гроза разразилась.

– Ты же клялась, что не будешь заниматься этим убийством! – Тон, которым разговаривал мой друг, мне не понравился, поэтому я с ходу перешла в нападение.

– Господин подполковник! Вы ничего не перепутали? Вы разговариваете не со своим подчиненным, а с красивой женщиной!

– Ты, когда профессию выбирала, помнила, что к женщинам относишься?

Ой, он еще и хамить начал. Видно, правда, что-то случилось.

– Мне не нравится формулировка «относишься к женщинам». Пожалуйста, выбирай выражения. Например: «Относишься к лучшей половине человечества».

Кажется, скоро я пожалею о том, что взяла такой тон. Лицо моего друга наливалось краской – еще инсульт хватит, говорят, он все чаще случается у молодых мужчин. Я решила сбавить обороты:

– Киря, ну ладно тебе, расскажи спокойно, что случилось.

Кирьянов ничего говорить не стал, а просто протянул мне лист бумаги. Это оказалось заявление, в котором Максим Куркин обвинял меня в доведении до самоубийства Елены Прянишиной.