Читать книгу - "Проклятый изумруд - Ричард Старк"

Темнота и судороги держали его в сознании. Надо было пошевелиться, чтобы ослабить судороги, но он весь запутался в ветвях и листве. Слишком темно, чтобы разглядеть, где он и что можно сделать. И он прекратил бессмысленные попытки. Стал игнорировать судороги в ребрах и ногах, глубоко и медленно вздохнул, пытаясь сориентироваться. Где он? Что произошло? Он проспал целый день, зарывшись в дикий виноград. Копы его не нашли, а значит, и не искали, потому что, если бы искали, обязательно обнаружили бы. Следовательно, Лесли ничего не рассказала о нем полицейским.

Сможет ли он слезть отсюда? Главное — выпрямиться, отлепив себя от дерева. Повертевшись в поисках того, за что можно ухватиться, он задел цепь на заборе костяшками пальцев, вцепился в нее, подтянул к себе, встал прямо и попытался избавиться от судорог. А еще — просто дышать, медленно и регулярно, чуть задерживая выдох. Он сгибал и разгибал ноги, ожидая, пока пройдут судороги. Наконец, осталась лишь знакомая боль в груди, чуть более сильная, чем раньше, но не катастрофическая. Он ничего не видел, но чувствовал, что три мешка с драгоценностями все еще прикреплены к его ремню и болтаются по центру и слева. Держась за забор, он начал взбираться по нему, медленно, с долгими остановками. Ноги могли снова застрять, а дыхание было тяжелым и вязким, но он продолжал понемногу двигаться вперед и наконец вылез на террасу дома покойного мистера Родерика.

Растянулся на спине. Свет. Серп луны и много звезд. Успокаивающий шум океана, то накатывающий, то спадающий. Никаких других звуков или света.

Когда он почувствовал, что сил прибавилось, он сгруппировался и начал подтягиваться, используя забор из кованого железа как опору, и в конце концов поднялся на ноги.

Дом был темным, и широкие стеклянные двери тускло отражали яркое ночное небо. Что-то похожее на ленту развевалось на ветру, вися горизонтально, где-то на уровне талии, и, когда он медленно приблизился, то увидел, что это была желтая полицейская лента, которой обычно ограждают места преступлений. Они опечатали дом.

Насколько серьезно все было опечатано? Ему нужен этот дом. Мелкими шажками, постоянно останавливаясь, он продвигался ко входу. Машина для вывоза мусора все еще поблескивала в лунном свете, и полицейская лента трепетала из-за ночного бриза. Ни автомобилей, ни охраны не было: по мнению закона, преступление здесь уже закончилось.

В этот раз поиск присосок для стекла занял больше времени, но в конце концов они нашлись, и он влез в дом так же, как и раньше, но чувствовал себя еще хуже, чем до этого. Перелезая, он потерял сознание на некоторое время, очнулся, лежа на полу. Окно за ним оставалось открытым. Он встал, все закончил, опять выбросив присоски в окно, надеясь, что они больше никогда не понадобятся. Вставил на место кусок стекла и двинулся по дому.

Пульт сигнализации у входной двери горел красным, предупреждая, что он включен, но проверяла ли его полиция? Нет, не проверяла. Если бы проверили, то сигнализация сработала бы тогда, когда он вламывался в дом через окно.

И если бы он был самим собой, то вел бы себя осторожнее, входя сюда. Он понял, что физическое недомогание сделало его более невнимательным и медлительным, и так дальше не могло продолжаться.

Даже если бы у него оставались силы, невозможно было обыскать дом в такой темноте. Но в воздухе висело ощущение пустоты, и он был уверен, что он здесь один.

В столовой стояла все та же мебель, только в полном беспорядке. Никто не потрудился поднять стул, который Паркер бросил. А на кухне в холодильнике по-прежнему было полно еды. Паркер нашел холодную жареную курицу и пиво. Он поел, попил, свернулся клубочком на полу и заснул.