Читать книгу - "Роковая связь - Анита Шрив"

Это было неправдой. Я делала это ради себя.

Я помню, как он приезжал к нам в гости. Я помню его голубую оксфордскую рубашку и галстук. Пиджак, который он всегда снимал и аккуратно вешал на спинку стула, даже если в кухне было прохладно. От него пахло лаймом и иногда потом. Мы сидели рядом и просматривали документы, необходимые для поступления в школу. Мы обсуждали работу Ассоциации родителей и учителей. А потом он впервые приехал к обеду.

* * *

Однажды, уже после того как мы стали любовниками, я подняла с пола его рубашку и вдохнула ее запах. Долгие годы мне хотелось хотя бы коснуться этой рубашки.

Он приехал с вином. Я накрыла его руку своей ладонью. Это его шокировало. Он не смог скрыть своих чувств. Он встретился со мной взглядом и отвел глаза. Мы захмелели, или это я захмелела? Иначе я ни за что не осмелилась бы коснуться его. Но я была рада, что сделала это. Я до сих пор помню шероховатую кожу его руки, теплые пальцы с узловатыми костяшками. Я отняла свою руку.

Он позвонил, и я поняла, что это случится.

Боялась ли я? Пугали ли меня последствия моего поступка?

В тот день я ждала его. Заходящее солнце окрасило поля в розовый цвет. Глядя на четкий силуэт гор на фоне темно-синего неба, я чувствовала себя счастливой. Я распахнула дверь, едва он ступил на заднее крыльцо. На мне были черная юбка и серый свитер. Он не обнял меня, и я поняла, что он тоже нервничает. Я взяла у него пальто, а он, как всегда, стряхнул с плеч свой спортивного покроя пиджак и повесил его на спинку кухонного стула. Внешне он был спокоен и как будто выжидал. Так же, как тогда, в перевернувшейся машине. Коробка с недопитым вином стояла на полу возле стола.

— Ты можешь остаться? — спросила я.

Я увидела растерянность на его лице. Он поставил руки на бедра и оглянулся на свою машину, словно ему необходимо было куда-то срочно ехать. Но я знала, что он останется.

— Чаю? — спросила я. — Или бокал вина?

— Я никогда не могу устоять перед бокалом хорошего красного вина.

Мы оба с облегчением вздохнули, пережив эти первые минуты неловкости.

Он забрал у меня бутылку, а я достала штопор. Потом я потянулась за бокалами.

— Ты знала, что я не смогу устоять, — сказал он.

Я подошла к столу. Присела на стул.

Он налил мне вина, и я видела, что его рука не дрожит. Я сделала глоток. Подняв на него глаза, я обнаружила, что он улыбается. Прошло столько лет с тех пор, как на меня так ласково смотрел мужчина…

— Расскажи мне о том, как прошел вечер, — попросил он.

Я и представить не могу, чтобы тебя, моего мужа, интересовали дела Ассоциации родителей и учителей. Но я поступила так не поэтому. Вовсе нет. Мне не было дела до того, что тебе не было дела. Единственная причина заключалась в том, что я хотела секса.

Я начала рассказывать, но мой голос задрожал, и я попыталась взять себя в руки. Я испугалась, что сейчас расплачусь, и плотно сжала губы, борясь с этим неожиданным желанием. Он встал и сделал ко мне шаг.

* * *

Он поднял меня со стула. Я прижала ладони к его груди. Не для того, чтобы оттолкнуть его. Мне просто хотелось к нему прикоснуться. Он поцеловал меня. Я прижалась к нему.

— Ты рискуешь всем, — сказал он.

— Ты это уже говорил вчера.

— Я говорю это опять.

— Не надо.

— Что не надо?

— Не надо меня отговаривать.

Он поцеловал меня еще раз.

— Нас никто не застанет? — спросил он.

— Оуэн уехал, а Сайлас на тренировке, — ответила я.

Теперь я знаю, что эти шесть слов стали самыми предательскими в моей жизни. Они указывали на то, что я все продумала заранее. Все спланировала. Сама во всем призналась. Сама себя изобличила.

Он запустил пальцы в мои волосы и приподнял их, удивляясь их тяжести. Он положил руку на мою грудь. Я запрокинула голову, и он поцеловал меня в шею.

Я отстранилась от него, перебросила волосы на грудь и начала пальцами расчесывать их, думая о том, что еще можно все прекратить, остановить.

Именно тогда все и началось.

Я поднималась по лестнице, чувствуя, как юбка касается моих обнаженных ног. Я заранее закрыла дверь в комнату, которая тогда была нашей общей спальней. Но я забыла закрыть дверь в комнату Сайласа. Возможно, он заметил незастеленную постель Сайласа, плакат с фотографией Джеймса Ле Брона[22]на стене. Я провела его в спальню для гостей. Он окинул взглядом двойную кровать под цветастым стеганым одеялом, туалетный столик, накрытый кружевной салфеткой, которую связала еще моя мама. В зеркале над туалетным столиком я увидела свое отражение. Я расправила плечи, прошла к двери и плотно прикрыла ее.

Я сняла юбку и свитер и осталась в белой комбинации, впервые увидев на его лице жгучее желание. На моем лице наверняка было написано то же самое. Я подошла к кровати, а он начал раздеваться.

«Ты мне понравилась с первого взгляда», — сказал он по телефону.

Оказавшись под одеялом, мы потянулись друг к другу. На мне все еще была комбинация, а на нем трусы. Я прижалась лицом к его плечу, чтобы скрыть свое смущение. Наши ноги переплелись, как будто мы были давно женаты. Вначале все происходило очень медленно. Он спустил бретельку комбинации с моего плеча и начал играть с моим соском. Вспыхнувшее во мне возбуждение было резким и сильным. Он коснулся меня между ног, затем лег сверху, продолжая меня ласкать, а я потянулась к нему. Кажется, он задохнулся. А может, это было совсем в другой день. Иногда задыхалась я, когда он неожиданно входил в меня. С ним было легко. Со мной было легко.

Позже, когда он лежал в пограничном состоянии между сном и бодрствованием, обхватив руками мое полуодетое тело, я натягивала на его плечи одеяло. Иногда в комнате было холодно. Так прошли сентябрь, октябрь, ноябрь, наступил День Благодарения, потом декабрь, а потом январь. В окно спальни я видела ветки деревьев, они постепенно сбрасывали листву, а после на них лег снег. В углу стояла швейная машина, принадлежавшая еще моей маме. Я постоянно думала о времени. Я была женой и матерью, остро осознающей, что скоро должны вернуться вы с Сайласом. Каждый раз, приводя его в комнату для гостей, я знала, что он должен уехать прежде, чем перед домом появится твоя машина или машина Сайласа. Я выпроваживала его заранее, чтобы успеть застелить постель и принять душ. Я мылась очень осторожно, стараясь не намочить волосы и не вызвать твое удивление тем, что мне вздумалось принимать душ в столь необычное время.