Читать книгу - "Роковое решение - Анна Васильевна Дубчак"

– Да, это так, – согласилась Плохова. – Не люблю выставлять себя напоказ. До сих пор не понимаю, как согласилась на ту фотосессию. На отдыхе же была, там все как-то по-другому. Сами понимаете: море, солнце, жара, Паша рядом…

Женя вспыхнула и закрыла глаза, чтобы, не дай бог, не выдать своих чувств, чтобы никто не заметил, как ей стыдно за эту свою реакцию. Вот почему ей неприятно это слышать? Она не любит Журавлева. И ей абсолютно все равно, где он и с кем.

– …Я расслабилась, конечно. Не согласись я на фотосессию, обо мне никто и не вспомнил бы в связи с убийством этой несчастной девушки. Не было бы этих фотографий, не было бы ничего, и я бы так не волновалась.

– А я считаю, что это просто чудо какое-то, что Калинина украла ваши фотографии, – сказал, осмелев от выпитого, Петр, – и что в случае если убийца – кто-то из этих интернатских девчонок и они охотились именно на вас, то судьба сыграла с ними злую шутку, и они обознались, промахнулись и вместо вас убили другую… Извините, если это прозвучало цинично.

Женя открыла глаза, вздохнула и поняла, что окончательно запуталась во всех этих версиях.

– Валера, что там с телефоном Калининой? – спросила она уже безо всякой надежды.

– Работаем, проверяем контакты, пока что ничего определенного сказать не могу. В день убийства ей никто не звонил, она тоже никому не звонила. Можно только предположить, что человек, которого она впустила к себе домой, пришел к ней без звонка, без предупреждения и она сама открыла дверь…

– …или же у него был свой ключ, – заметил Павел.

– Для начала мне надо собрать доказательства вины Чесноковой и Голубевой в отношении Погодкиной. А это не так-то просто, поскольку слишком много улик против Шарова. Вот сейчас я как раз жду результатов экспертизы – проверяют кольцо на наличие отпечатков пальцев. Конечно, если убийство Погодкиной тщательно планировалось, то, прежде чем подкинуть перстень к нему в дом, положить под ковер, убийца позаботился о перчатках. И тогда никаких отпечатков не будет.

– Вы обыскивали дом, сарай или что там находится на его дачном участке? – спросил Борис. – Не думаю, что, планируя убийство, эти девицы пожертвовали одним-единственным кольцом, подкинув его в дом, предполагаю, что где-то они припрятали и другие драгоценности Погодкиной, чтобы уж так подставить Шарова, чтобы не оставалось уже никаких сомнений на его счет.

Женя, у которой уже успело сложиться мнение о двух подругах, усмехнулась:

– Если это действовала Вера, я имею в виду, если это она подкинула кольцо в дом Шарова, то да, мы найдем там еще и другие драгоценности. Но если Оля, то, поверьте мне, она сама и украла их, сказав Вере, что драгоценности где-то в сарае, например… Ведь если это она совершила убийство Погодкиной, то не могла не понимать, что ее могут вычислить, арестовать. И в том случае, когда ей придется сбежать, бросив свою подружку, заказчицу убийства, неплохо иметь при себе хотя бы что-то, на что она будет жить. Лариса, у вас есть опись тех драгоценностей, что Погодкина хранила у себя на даче?

– Да, конечно. Со слов Веры, там было довольно много украшений. И это не бижутерия, это настоящие драгоценности, я имею в виду золото, даже не серебро. Много жемчуга, перстни с рубинами, изумрудами… Погодкина не покупала ни малахит, ни яшму, ни хризолит, к примеру, ни янтарь. Все драгоценности были настоящие, дорогие. Вот только бриллиантов она на даче не держала. Большая коробка с драгоценностями и валютой находилась в банковской ячейке. Мы проверили.

– Лариса, а вы сами прежде нигде не встречались с Олей? – спросила Женя.

– Точно нет. Я бы ее запомнила. У меня вообще хорошая память на лица.

– Я вот что подумала… – Женя потерла лоб. – Если предположить, что Чеснокова собиралась убить вас, то как она оказалась в квартире Калининой?

– Да она же спутала нас. Встретила меня, точнее Калинину, где-то, увязалась за ней, думая, что это я, вычислила адрес, потом думала, как подобраться ко мне, увидела вывеску театра, может, купила билет и вечером вошла в подъезд, поднялась, неизвестным нам способом проникла в квартиру… Как-то так. Во всяком случае, рядом с моим домом ее точно не было, мы проверяли, просматривали камеры на доме.

– Надо бы показать фотографии Чесноковой и Голубевой жильцам дома, – предложил Ребров. – Кто знает, может, она, я имею в виду Чеснокову, была знакома с кем-то из дома и в театр пришла вообще уже не первый раз.

– Валера, ты-то сам веришь в то, о чем говоришь? – возразил ему Журавлев. – Вот у меня лично сложился совсем другой портрет Чесноковой – ну не верю я, что ее, в принципе, может интересовать театр. И дай бог, если я ошибаюсь.

– Да ты, Паша, просто априори видишь в ней бессердечную и циничную хабалку и убийцу, – ухмыльнулся Борис. – В сущности, как и все мы. Разве не так? Мы же не знакомы с ней, не видели ее, что называется, живьем, не слышали ее голос. А что, если она вообще другая и в душе совсем не парикмахерша, а актриса? Может, она приходила в этот театр, потому что ей это было интересно. Может, ее привел туда изначально кто-то из жильцов этого дома, и она собиралась в будущем поступать в Щепку или Щуку.

– Так-то оно так, – подал голос Петр, – но я согласен с Женей: не верю я в такие совпадения. И это точно она убила Калинину. Просто мы пытаемся проработать еще какие-то версии. Но все они – нежизнеспособные, поверьте. Думаю, вам, Лариса, надо показать Чесноковой видео из театра и спросить, что она там делала.

– Петр, да она и ответит, что была в театре! – Щеки Плоховой порозовели.

– Ну да… – развел руками Петр. – И что же теперь делать? Вы же все равно ее задержите?

– Мы ведь ее уже задерживали, допрашивали, как и ее подругу. Но за отсутствием улик вынуждены были отпустить. Но завтра, полагаю, поскольку у нас есть видео из театра, я попрошу привезти ее и еще раз допрошу. И отдельно Веру, попробую поговорить с ней, как вы и советовали.

Женя слушала ее и думала о том, что Плохова – она и есть «плохова», что не очень-то и хороший следователь, раз ей для того, чтобы начать уже более активно действовать, надо дать вот такого пинка, мотивировать ее. Хотя они же действуют по закону и улик-то на самом деле нет. Ну была Оля в